Дневник. 2006 год.

Герои фильмов утверждают, что для этого вовсе необязательно прикладывать много усилий. Для этого просто надо быть смелым и решительным. Герои фильмов грабят банки и катаются на дорогих машинах, и мы тоже хотим грабить банки и кататься на дорогих машинах.

Пока такой возможности нет, мы просто пьем пиво на деньги, взятые у родителей, и разговариваем о том, что мы можем сделать.

Нам предстоит поступление в университеты.

Учителя в школе говорят нам, что поступить в университет – это попросту невозможно, разве что на коммерческой основе, учителя говорят нам, что сами не знают, что будет на экзаменах, но уверены, что почти никто их нас экзамены хорошо не сдаст. Мы слушаем их, пугаемся и немедленно забываем про это все.

Военрук говорит нам, что мы пойдем служить в армию. Он говорит, что дедовщины сейчас нет, но мы ему не верим. Мы знаем достаточно про дедовщину и про то, какая у нас армия.

Военрук говорит, что мы все обязаны служить; что служить Родине – это священный долг.

В военкомате нам сказали, что все мы здоровы, или почти все. В военкомате нам не верили, когда мы говорили, что у нас плоскостопие или постоянные головные боли. В военкомате от нас хотели только того, чтобы мы поскорее прошли медкомиссию.

Нам всем по шестнадцать лет. Мы все через два месяца заканчиваем обучение в школе. Мы говорим направо и налево, что знаем, куда будем поступать, знаем, как «отмазаться» от армии, знаем, как заработать денег, знаем, как жить. Мы так говорим. Но не верьте нам.

Мы боимся армии и боимся экзаменов, мы боимся самостоятельности и боимся неизвестности. Мы хотим пить пиво и разговаривать о том, что можем сделать.

Мы не знаем, что нам делать. Друзья говорят нам одно, родители – другое, учителя – третье, медкомиссия – четвертое, телевозор – пятое. Мы очень боимся всего того, что нам предстоит, но мы никогда в этом не признаемся. Потому что мы – это будущее».

Затем был в институте, там занимался всякими небольшими хозяйст­венными разборками, а вечером пошли вместе с Максимом на День интел­лектуальной собственности, который объявили также и Днем книги. Вообще, 23 марта – это как бы день памяти всей нашей литературы: огромное количество в этот день рождений и классиков и неоклассиков, а также большое количество смертей, а Шекспир, например, и родился 23 марта и умер 23 марта…

В Центре у Павла Слободкина, как всегда, была большая конферен­ция, в зале играл замечательный оркестр под управлением Ни­кольского. Музыка простая – Моцарт, Чайковский. А после конференции – фуршет, как всегда лучший фуршет в Москве, и это очевидно связано с тем, что в приготовлении его присутствует женский догляд, а именно – его жены Павла Слободкина Лолы. Были блины с красной икрой, фрукты, масса жареного и вареного, рыба… Говорил с А.Н. Пахмутовой, она вспомнила мой рассказ «Новые кроссовки» В ЛГ, видел А.Клевицкого, на которого после разговора со Слободкиным стал смотреть по-другому. За фуршетом разговорился с Олегом Галаховым. Говорили о природе композиторской, о том, что часто в одном человеке совмещается несколько талантливых возможнос­тей – скажем, талант композитора и математика.

Дома продолжал читать «Красный Лондон». Конечно, в этой книге много этакой увлекательной порнографии, но она воспринимается как общее место, и я, как писатель, воспринимаю лишь что-то новое в орга­низации сюжета, почти документального, и хорошо понимаю ситуацию: молодежь, в частности скинхеды, бунтуют сейчас повсюду. Кстати, су­дя по этому роману, литература опять становится остросоциальной.