Дневник. 2006 год.

25 апреля, вторник. На семинаре был, в качестве приглашенного гостя, Сережа Шаргунов. Я позвал его именно почти как сверстника моих ребят. С одной стороны – они кончают институт, им по 20-22 года, с другой – 26-летний Сережа, который выиграл в 19 лет премию «Дебют», а в 23 года стал лауреатом Премии Москвы, за роман «Ура! «, опубликованный в «Новом мира». К сожалению, его новое произведение «Как меня зовут?» ребята не успели прочитать, хотя я неделю назад сделал 5 экземпляров этого романа и роздал их. Серёжа говорил очень интересно, я что-то записывал. Свою премию «Дебют» отдал сидящему тогда в тюрьме Эдуарду Лимонову. Пиар ли это или веление души? По крайней мере, свою писательскую судьбу строит. Вспомнили тут же Галковского, не взявшего свою премию «Антибукер». Говорил о полосе в «Независимой газете», которую Сережа очень ловко ведет. Полоса носит название «Свежая кровь». Сейчас он пишет новую повесть – «Птичий грипп». Мысль: писатель должен испытывать чувство сопер­ничества, без этого писателем быть нельзя. Вообще есть две линии поведения писателя: а. затворничество, б. стремление быть замеченным. Без злой конкурентной борьбы любой текст сильно проигрывает. Политика и творчество – их несовместимость, это предрассудок. Сегодня писатель выбирает новую тактику. Ответ на вопрос, какой тип писателя в наше время предпочтительнее, был таков: выживают независимые люди. Дальше последовал комплиментарный пример. «Вот Есин рискнул и принес в «Новый мир» свой новый роман, они при­няли, потому что поняли, что старая колючая проволока, «опутывавшая отношения», порвалась». Это все мысли Шаргунова, он говорил также о постмодернизме последних лет. Все предыдущее пятнадцать лет в литературе – пересмешничество. Сейчас время нового реализма. Всё объясняется попыткой зафиксировать режим, но, главное – восприятие жизни. Пересмешничество, ирония все это связано с тем, что у авторов не получается настоящей литературы. Не надо бояться низ­ких жанров, они подпитывают большую литературу.

Разобрали рас­сказ Ромы Подлесских «Жека Жуков, сын танкиста, или поездка за город талантливого балалаечника». Большинство ребят говорило, что он читается легко и ув­лекательно, но чего-то в рассказе не хватает. Все копались в реалистичес­ких мелочах. Один только Илья Черных догадался, что это – рассказ-сказка. Он буквально снял это выражение у меня с языка; Рома написал некую русскую сказку про Ивана-дурака, который не так уж и глуп и готов залезть в чан с кипящей водой, хотя и не знает – вылезет ли оттуда. И всегда вылезает в новом кафтане.

В 4 часа договорился встретиться с Вили Люке, спутником Барбары, который приехал на стажировку в Москву. Поведу его куда-нибудь обедать. Вили пришел с разговорами и подарками от Барбары, главное, он принес лекарства. «Оксис», который я постоянно вдыхаю, стоит в Москве, да, наверное, и в Германии, дорого. Барбара прислала мне его много, теперь хватить, минимум, на год. Единственное, что расстраивает, ввел я ее, немецкую пенсионерку в дополнительный расход: в Москве «Оксис» тоже появился, а мне лекарства по приказу министерства оплачивают. Правда, раньше я этим почти никогда не пользовался. Но теперь, на фоне более небрежной траты денег, вот проректорам существенно подняли зарплату, техническому персоналу, – на этом фоне я решил прекратить экономить и стесняться.

Обедать пошли в ресторан «Маракеш» на Пушкинской площади. По дороге поговорили о реконструкции площади, в ходе которой может пострадать и институт. В ресторане заказали по лагману и два плова. Вили выпил еще бокал красного вина – все очень вкусно и сравнительно недорого. Обсуждали, в основном, закрытие отделения Славистики в Марбургском университете. Логику университетского начальства видно: укрупнить, сэкономить, поэтому и переводят славистику в соседний Гессен, на родину нашей царицы. Но, как и у нас в министерстве, совершенно отсутствует дух внутреннего, а не внешнего прагматизма. Разрушить славистику в городе, так сильно связанном через Пастернака и Ломоносова с Россией – это, по меньшей мере, неумно. Впрочем, неумными поступками в наше время можно замостить шоссе от Москвы до Берлина.

Отвозил Вили до улицы Волгина, до общежития на «Жигулях», которые энергичный Витя вчера вытащил из гаража на Белоруской. Ехали от института чуть ли не полтора часа. Говорили о счастье жить в маленьком университетском Марбурге. На дорогах начались летние кошмары.

Из внешних, так сказать, событий: Путин встречается с канцлером Меркель в Томске, в Египте жуткий теракт на морском курорте. Погибло два десятка людей и среди них вроде бы один россиянин и один белорус.