Дневник. 2006 год.

Ресторан огромный, пустой. Церемония ужина была не очень длинной; по моим сведениям, оказались невостребованными несколь­ко мясных перемен. Но – если бы я знал названия всех блюд, которые пода­вали! Не знаю даже, с чем их сравнить. Уж во всяком случае не с Крем­лем, с его скучной едой. Может быть, эта пышная и разнообразная еда конкурирует с лучшими кухнями мира, а я просто об этом не знал? Какое сало трех сортов, какие фаршированные щуки и жареная рыба, какие колбасы, какие блинчики с красной икрой, малосольные огурцы, какие меды и взвары… На слове «взвар» понял, что повторяю экстатическую интонацию Гоголя. Я не думал, что у его литературного описания – гаст­рономическая фантазия – нет. Я о том, что застольная, сложнейшая и тихая жизнь, не обмелела с годами. Застольные речи пропускаю. Всё, естественно, держит­ся на невероятном авторитете Н.И. Рыжкова и спокойном мудром Л.И. Абалки­не.

Поселили в очень неплохой гостинице. Раньше это было общежитие об­ластной Партшколы.

12 сентября, вторник. Вчера, мельком, светящимся на ночной реке пунк­тиром видел Днепрогес – легенду минувшей советской жизни. Сегодня в программе и посещение заводскою музея, и посещение Днепрогеса, и про­гулка по реке, и заседание Клуба.

Понимаю, что я последний летописец минувшего. Но чтобы всё описать подробно и увлекательно – на это боюсь, надо жизнь положить и иметь несколько помощников.

Сначала, тем не менее, общие наблюдения. В моем сознании Запорожье с его Днепрогэсом – вечный город, потому что слышу о нем с дет­ства, с первого класса, а широкая картинка с линейным урезом плотины – чуть ли не из букваря. Но все не совсем так. Напротив Днепровсккх порогов стояла Александровская крепость, построенная по приказу Екатерины. Лишь в советское время, по плану ГОЭЛРО, поставили чудо-пло­тину и возле нее сад-город. План этого рабочего соцгорода – замах в бу­дущее – получил золотую медаль на Парижской выставке.

Потом я видел город с реки – фантастический частокол фабричных труб, марсианская картина. Пейзажи Запорожья вошли в романтические город­ские кадры «Весны на Заречной улицы», кинематографисты знают, что и как выбирать. Желто-зеленое облако, поднимающееся над городом, – шесть или семь огромных заводов: сталелитейные, какой-то химический. Город стоит под вектором основных ветров. Экология ужасная. Дома вроде бы планирова­ли ставить на другом берегу. Сталин спросил: «Сколько рабочие будут ез­дить до работы?» «Сорок-сорок пять минут». «Надо не больше пятнадцати». Мысль верная, но Сталин, говорят, ткнул пальцем. Никто не спо­рил. Впрочем, на Сталина стараются сейчас свалить всё.

Попадаются, правда, иные точки зрения. «Весь экологический опыт Рос­сии свидетельствует в пользу огосударствления. Наиболее динамичными в экономическом отношении периодами ее истории были времена усиления государственничаских контрреформационных тенденций. Понятием «экономическое чудо» можно характеризовать хозяйственное развитие страны в периоды прав­ления Александра III и И.В. Сталина. Констатация данного факта позволяет говорить об огосударствлении как определенном принципе развития Россий­ской и мировой экономики». Это из статьи Вардана Багдасаряна в «Нашем Совре­меннике». «Мотор-Сиг» раньше, во времена СССР, назывался по-другому, длинно – это советское название – уже 100 лет. Описать и разъяснить все виды деятельности, объединения под силу человеку не с мои­ми мозгами. Вкратце: огромные КБ, опытное предприятие и завод (а, может быть, и ряд заводов) для производства авиационных моторов. Несколько конкурирующих (тогда, при советской власти) подобных предприятий обслуживали все нуж­ды страны: аэрофлот, армию, флот. Цифры были внушительные, сейчас они меньше везде. Но для сегодняшнего времени, с боингами на линиях, и это много. Половина советского самолетного парка, летает сейчас в Азии и Африке. Приспосабливаясь к новому времени, предприятие сейчас выпускает все – от мясорубок и мини-тракторов до моторов к вертолетам. Кооперация с более чем 400 российских предприятий. Не описываю музей: в нем даже мо­тоцикл – тоже своего производства. Не описываю и производство – еще не­давно секретное. Средняя зарплата – 250-270 долларов. Кстати, 5 долларов я опустил в хромированную копилку, когда возили в собор Андрея Первозванного. Сам храм – низкое ампирное здание с позолоченым, но как-то странно нахлобученным куполом. Рядом стоит колокольня. Оказалось, раньше – кинотеатр им. Чапаева. После модернизации получился храм.