Дневник. 2006 год.

Когда я зашел к ним в библиотеку, то поразился ее скудности: все функционально: учебники, пособия, литература только по программе. А ведь я любил в школьной библиотеке вытащить что-нибудь неожиданное и желательно взрослое. Впрочем, в беседе, которая состоялась в зале, дети мне понравились.

1 декабря, пятница

В Москве плюс четыре, плюс шесть. Такая же температура и в Обнинске. Я твердо решил, что по возможности буду придерживаться тех академических норм присутствия на работе, против которых боролся и которые так и не изменил. И слава Богу. Впрочем, до рекордов, поставленных другими заведующими кафедр, я так и не поднялся: и в понедельник был на работе, и во вторник был и провел два семинара. Но самое главное даже не посещение, а то что я так и не могу сломать себя и постоянно думаю об институте. Вот и сейчас обдумываю новую статью в книгу – о характере отбора абитуриентов на этапе присылки конкурсных работ.

Утром все же дозвонился до Олма-Пресс, где лежат дневники, Людмилы Павловны Буряковой на месте не было, но Лина мне все разъяснила, хотя, думаю, многое осталось и за бортом ее наблюдений. Вкратце: книга почти не идет; по крайней мере, в их отделе, где выходило до 15 книг в месяц, в ноябре не вышло ни одной. Все проекты закрыты, самотек и рукописи со стороны не принимают, моя книга держится только потому, что ее финансирует правительство Москвы. Для себя я сделал вывод: свои дела вести не умею и никогда не научусь. Но, тем не менее, новый роман до журнала все же начну показывать издательствам сам.

Все эти размышления возникали у меня до того, как я уехал на дачу в Обнинск, где не был уже две недели. К счастью, со мною поехал и С.П у которого вроде бы с работой стало получше: хотя зарплата стала поменьше, но появились свободные дни. По дороге получили все удовольствия. Во-первых, заезжали в «Перекресток», где я хорошенько отоварился – в основном овощами и фруктами, которые не очень люблю покупать на рынке. Потом в любимом магазине в Вороново, где прикупили не съедобных товаров: разные полочки и, главное, малярный скотч для заклейки окон. В Обнинске я в основном пользуюсь электричеством, тепло надо хранить и посмотрим, во сколько мне это все обойдется; одна лишь заправка по дороге бензином – 700 рублей.

2 декабря, суббота. Витя приехал из Москвы только во втором часу дня. Накануне мне звонил Вл.Ефимович и как бы просил совета: Витя подает-де заявление об уходе из института. Ну что здесь поделаешь? Витя человек довольно скрытный и решительный, с одной стороны; а с другой, я уже давно наблюдаю, как плотно Витю эксплуатируют. За 12 тысяч он, как Золушка у мачехи, делает в институте все. На таких бедолагах, как он, и экономят: Витя и грузит, и что-то делает на крыше, и чистит канализацию, и ставит батареи. Я предполагаю, уход Вити объясняется и тем, что постепенно разрушился тот автономный рабочий коллектив, в котором психологически всем было достаточно комфортно. Сначала убрали Толика, который был неплохим завхозом, потому что умел не только командовать, но и сам готов был сделать необходимое. Потом ушел Володя Рыжков, парень с недостатками, но и с золотыми руками и, когда надо, с чувством ответственности. Отпустили, так же недоплачивая, Славу Фадеева, замечательного маляра, плиточника, штукатура, за небольшие деньги он отремонтировал почти весь институт. Не взяли обратно разгильдяя Сережу Гриднева, и это тоже ребята восприняли не положительно. Проще брать грузин и киргизов со стороны и неведомо как им платить. Я все-таки знаю, что такое рабочий коллектив, и как он нуждается в некотором патернализме. Но хватит об этом, хотя и есть, что сказать…

Весь день сгребал листья на участке, а да того все утро, а потом и днем, после обеда, сидел над пятой главой. Почти закончил «пролет над Москвой» и придумал «второй» финал, где все события оказываются не событиями в жизни, а эпизодами в повести. После бани, которую топил Витя, а пиво для нее покупал С.П., смотрел телевизор. В «Максимум» долго копались в биографии покойного генсека и руководителя КГБ Андропова, тщательно отыскивая его еврейские корни. Кто ищет, тот всегда найдет: Андропов оказался в родстве с московскими купцами и ювелирами еврейского разлива. Ну и что? Какая все это гадость!

3 декабря, воскресенье. Смотрел по «Культуре» английскую версию «Лебединого озера». Становится заметнее замысел – близкий к «Жизели» с ее «мертвым» актом.

4 декабря, понедельник. Витя все же ушел. Пузырь, светлая душа, решил вычесть с него 15 тысяч, которые вносили за Витию за обучеие в институте. Задержали зарплату и вычли из нее. Полагаю, что не выдавать зарплату во всяком случае совершенно незаконно. Я разгневался и пообещал, что все разведаю и помогу Вите написать письмо прокурору. Не знаю, что из этого выйдет, но обошлись с парнем подловато.