Дневник. 2006 год.

В доме у Паши, как всегда, замечательно кормили. Мы с С.П. сумели протиснуться в зал для ВИП, где потчевали почетных гостей и членов Авторского совета. На этот раз главным и наиболее вкусным и непривычным блюдом были тоненькие блины с начинкой из грибов и овощей. Их не скручивали, как традиционные блинчики, а подавали нарезанными на плоские кусочки. Сидел рядом с В.А. Вольским. У нас сейчас одна тема – Борис Покровский. Несмотря на свои 95 лет и, кажется, почти полную слепоту, он ставит новый спектакль. На этот раз – оперу Дашкевича «Ревизор». Мы всласть пофантазировали, как это можно сделать, с одой стороны на крошечном пространстве зала, а с другой – у Покровского и Вольского есть «задумка» представить все как бы в присутствии Гоголя. Я вспомнил историю с эксгумацией могилы и переносом праха на Новодевичье кладбище. Не к столу будет сказано.

На мгновенье, прощаясь, я подошел к другому круглому столику, за которым сидели Максим Дунаевский и Паша Слободкин и сразу же врезался в окончание смешного разговора о самой талантливой на свете нации. Оба этим разговором наслаждались.

23 декабря, суббота. Утром, с семи, начал читать другую книгу Бориса Покровского «Моя жизнь – опера». Оторваться никак не могу. Это школа мне, профессионалу, хотя учиться я хотел бы всю жизнь. Что может быть сладостнее, тем более, что учеба подозревает бесконечное продолжение. Это для меня еще и тем важно, что сегодня к вечеру иду на радио «Свобода» говорить о духовности. Слово я это не люблю и не понимаю, жить в ладах с духом, с собственной совестью и в гармонии с миром, не суетно, с пониманием своей в этом мире задачи, это так же естественно для человека, как летающая птица. Как обычно, сделал несколько пометок и кое-что обязательно выпишу. Сейчас отмечаю цитаты и для семинара, потому что студентов надо учить на интересных и новых для тебя примерах, и для будущей статьи о Покровском. Я готовлюсь к ней, как никогда, и боюсь, как еще никогда не боялся. Имею ведь дело со сфинксом русского искусства, вернее – с одним из сфинксов, у нас их, как ни у кого, много. Задача для меня осложняется и упрощается еще и тем, что сегодня же через Виктора Адольфовича Вольского удалось договориться: завтра Борис Александрович меня вместе с В.А. примет. Естественно, как он сам отшутился, Е.Б.Ж.

Почему я не поехал на дачу? Еще неделю назад мне позвонили от Ерофеева, который ведет какую-то передачу на радио «Свобода»: не соглашусь ли я поговорить в субботу в прямом эфире? О чем говорить будем? О духовности. Ну, к этому предмету у меня особое отношение. Тем более, что выяснилось, что в передаче примет участие еще и художник Олег Кулик. Тот самый, который голым изображал из себя собаку. Потом во время передачи, когда Витя Ерофеев, заявил, как Кулик перековался и ищет смысла жизни, в том числе обмолвился и об его перфоменсах, я игриво заметил, что помню-помню, его «с ног до головы», намекая, что видел, дескать, этого художника в чем мать родила. Не думаю, что фигура «Знаменитого на западе художника была выбрана очень удачно» для этой темы. Впрочем, эти люди, творящие свое из обломков чужого, говорят всегда очень неплохо.

Второй номер я отмочил, когда кто-то из слушателей спросил у Ерофеева, как он относится к произведениям Алешковского. Здесь я достал из памяти цитату из Вл.Ив. Новикова и впилил ее.

Передача началась с размышлений Вити о духовности. Для красоты изложения он сказал, что духовность у нас в России иногда называют «духовка», как в повести Евгения Харитонова. Ну, тут я не утерпел и заметил, что мне кажется, Харитонов под «духовкой» – повесть, как уже немолодой мужчина в жаркий летний день «стреляет» мальчиков – имел что-то другое. Знающие поймут и догадаются. По крайней мере сидящий напротив меня четвертый наш собеседник, славист-итальянец Марк, закивал головой.

Несколько раз во время передачи Витя напоминал о своей победе в телевизионном «Поединке» над Никитой Михалковым. Спорилиера в эфире о том, надо ли в школах вводить такой предмет, как «Основы православия». Михалков уступил с небольшим счетом. Но это первый случай, когда в меньшинстве оказывается человек патриотического направления. Думаю, хотя промолчал во время передачи, что дело здесь в интуитивном недоверии к Михалкову. Примерно о том же я писал в «Труде»: нельзя озвучивать «Тихий Дон» актеру, который только что сыграл в «Жмурках» бандита. Я бы с удовольствием поучаствовал в подобной дискуссии, если бы было можно. Но на «Свободе», когда заговорили об особой ментальности русских, об их бесконечных рефлексиях по поводу смысла жизни, я сказал, как бы вдогонку, что Основы православия вводить в школы все же нужно. «Надо не забывать, что русский народ, в отличии от народов западных, на протяжении несколько веков читал и перечитывал одну книгу: Святое Евангелие. Эта книга стала своей, из нее произрастает наше отношение к жизни и к религии.