Дневник. 2006 год.

5 апреля, среда. С утра устроил себе день здоровья, был утром в бане, где и начал писать конец главы в новый роман. Я уже знаю, когда у меня в голове возникает некий затор и дальше не пишется, надо идти в спортзал или в баню. К трем часам успел в институт, где БНТ собрал встречу с редакцией «Нового мира». Зал был почти полный, но довольно быстро все начали рассасываться. Уверенно и интересно вел встречу Андрей Василевский. Сидели за столом Михаил Бутов, Руслан Киреев, Ольга Новикова, о которой я, оказывается, написал в дневниках «умная баба». Это выяснилось, когда, уже после встречи, я с нею заговорил. Меня неизвестно почему, она интересовал больше всех других присутствующих. Говорили интересно. Поважнел за последнее время Юрий Кублановский. Отдел критики и публицистики основательно рассуждал об отсутствии цензуры, даже внутренней. В качестве примера приводили именную «Книжную полку»: она, дескать, изначально не подвергается никакой цензуре. Здесь я позволил себе отпустить реплику: а какая же может быть цензура, когда вы заказываете, обзорную статью или «полку» Алле Латыниной, а не Капитолине Кокшеневой? Бутов много и точно говорил о поведении начинающего писателя. Когда все закончилось, через некоторое время я заглянул в ректорат. Там, оказывается, устроили для гостей чай. Меня на него не позвали. Это со стороны БНТ не очень славно, хотя бы потому, что я один из известных авторов «Нового мира». Я в подобных случаях звал всех заведующих кафедрами. Вечером у нас был у нас Леня Колпаков, говорили о его только что рожденном внуке Артеме и наших литературных делах. Алексей Слаповский, с которым было все обговорено, от преподавания отказался, похоже, что откажется и очень занятый и небрежный Кублановский. Как в конце жизни писатели пекутся о своей славе!

6 апреля, четверг. Утром ездил в Киноцентр на Краснопресненскую, в Благотворительный фонд. Валя хотела бы опять съездить в Матвеевское, в Дом Ветеранов кино, и фонд дает ей бесплатную путевку на 5 дней, остальное придется оплачивать самим. Но это единственная возможность ей пообщаться с людьми, сменить обстановку, больше гулять, отдохнуть от меня в конце концов. В Центре все великолепно, но оттуда недавно выехал Музей кино, я услышал в коридоре разговор, из которого понял, что готовятся вывозить и еще какие-то вещи Союза кинематографистов. Положение с собственностью здесь похожее на ситуацию в писательских союзах, но похоже, что кинематографисты отчуждают бывшую государственную собственность в свою пользу (словом воровство не пользуюсь) более решительно. В метро, ожидаю, пока милые женщины из Фонда откроют контору, читаю абитуриентку. Девочка из Москвы – опять нечто волшебно-фантастическое.

«Банальная беллетристика, выдуманные сюжеты – заказанная «влюбленность», «девушка со свойствами» – невыразительное слово, плохие диалоги, «неглупая девочка хочет стать писательницей». Пока скромно «да», последний эшелон, а может быть, потом и «нет». Нужна вторая селекция».

Пообщавшись с народом, я подумал, что хорошо бы написать рассказ «Мститель». Интеллигент, встречаясь с необязательностью обслуги быта, принимается мстить виновникам этих неудобств, притворяясь то врачом, то экстрасенсом, то автослесарем, то фининспектором или таможенником.

К трем часам, как было уговорено, поехал встречать Г.Д. Гачева на площадь Гагарина к новому зданию Академии. Несмотря на возраст – на семь или восемь лет старше меня – он человек предупредительный и внимательный: накануне созвонился с кем-то из своих знакомых автомобилистов и сообщил мне место явки – на троллейбусной остановке седьмого маршрута, если ехать из центра. Отправились на моей машине сначала в ИМЛИ, где и у Гачева были дела, и я должен был забрать отзыв на диссертацию у С.А. Небольсина, дальше у нас был план: пообедать и дернуть на спектакль театра Виктюка в Доме музыке на Павелецкой.