Дневник.2007. Первая половина

В метро, когда ехал вечером в больницу и потом домой, читал газету. Как никогда много, пишут о фестивале. «Труд», например, поместил не только огромное интервью с Еленой Соловей, но и напечатал все формулировки, с которыми мы давали свои призы. Теперь наверняка украдут принцип, таких формулировок не было ни у кого.

7 марта, среда. Утром ходил к врачу в платную поликлинику. Все мои тревоги, с которыми я приехал из Гатчины, обошлись, хотя и не дешево. Потом черт меня дернул зайти к микологу. А наши врачи еще чем-то подторговывают, это обычная система. Как-то так получилось, что на семь тысяч я купил препарата, который должен был помочь избавиться от не видимого мне самому грибка на ногте большого пальца. В связи с этим вспомнил свой монолог, который произнес в больнице вчера, и несколько обогатил его деталями.

А так ли уж плохо живут эти самые медработники низшего звена? Да и так ли плохо живут и сами врачи? Если вспомнить, что медсестра прозевала у больной температуру в 38,8 градусов – лежит себе и лежит! – если вспомнить, что врач ушла домой, не проследив, чтобы больной с температурой в 39, 1 градуса своевременно, а не через четыре часа дали прописанный антибиотик, если эта врач уходит, не заглянув к больной в палату, то, может быть, она и заслуживает тех денег, которые получает? Боюсь, что прибавками мы ничего не повысим, по крайней мере, уровень медицины. Народ, насмотревшись телевизора, который талантливо объяснил всем, как живут на высоких этажах и как вообще следует жить, стал циничен и безжалостен. Но точно так же у нас ничего не получится и с ростом демографии при помощи одного «материнского капитала». Это все милые сказки нашего президента, который рассматривает жизнь из своего прекрасного далека.

К обеду приехал в больницу, покормил В.С., медленно, ложка за ложкой, вливал в нее чай с лимоном и по кусочкам, заставляя жевать, вкладывал в рот домашнюю котлету. Она сегодня практически не разговаривает, замкнулась, нижняя губа у нее также закаменела, как во время болезни у мамы. В этом я вижу упрек. Потом к ужину приехал с бульоном и курицей Витя, я опять сумел скормить ей почти чашку бульона и чуть-чуть курицы.

Где-то перед шестью разговаривал со старшей нянечкой Наташей. Естественно, не москвичка, ездит из Александрова, и сын также ездит работать в другой город, и муж. Я удивился, когда узнал, что у нее взрослый сын, уже отслуживший в армии. Еще раз посокрушался, что служат неоткупленные, неотмазанные дети, раньше бы сказали, крестьян и рабочих. Наташа тут же дополнила мои наблюдения своими: все время в отделении лежит кто-нибудь из блатных. Решающих слов сказано не было, но я и без них все понял.

Дорога от дома до больницы на метро занимает примерно час двадцать. Может быть, мне в дневнике сделать рубрику «читая прессу»? В «Литературке» замечательная статья Бориса Поюровского – боюсь, так хорошо он никогда не писал! Это о театре, о новых веяниях, о «Современнике» в режиссуре Серебрянникова. Модный театр, на мой взгляд, не больше. Волчек давно уже сама ничего не может, и, полагаю, у нее нет даже никаких общих идей. Эпатажная, скандальная режиссура призвана намекнуть на некое глубокомыслие, по сути не существующее. Так иногда ранней весной тонкая корочка молодого льда не дает понять: глубокая это лужа или просто оледеневшая сырость. Мысли в статье у Бориса не особенно новые, но он нашел и новые слова, и оригинальную аргументацию. Идет, собственно, борьба за глубинность восприятия фактов искусства.

В «Российской газете» – о продлении срока пребывания под стражей банкира Френкеля, который вроде бы организовал убийство работника Центробанка, во что не очень-то верится, и вести от моего заклятого дружка Чахматчана – он тоже пока сидит, и суд его выпускать не собирается, депутатская неприкосновенность с него снята.

По ТВ во всю идут игры с выборами.

8 марта, четверг. Утром варил из курицы бульон: сам крепкий бульон с частью куриной грудки – в больницу, остальное – Вите. Параллельно все время занимался романом, вычитывал первые главы. Потом позвонил Дима Хаз., сдернув меня с места чуть раньше назначенного срока.

Выходя из дома, в почтовом ящике нашел вырезку из «Коммерсанта». Ашот продолжает свою просветительскую работу. Прошлый раз это была заметка о смерти французского классика Труайя, теперь новое жюри русского «Букера». Оно меня невероятно умилило своим не только групповым составом, но и своеобразием подхода. «Возглавляет жюри Асар Эппель. Выбрать лучший роман 2007 года предстоит также прозаику Олегу Зайончковскому, критику Самуилу Лурье, писательнице Олесе Николаевой и театральному режиссеру Генриетте Яновской…» Я в связи с этим вспомнил, что немедленно угадал будущего букеровского лауреата – Людмилу Улицкую, когда узнал, что в жюри наряду с другими есть и режиссер Бертман. Но отдадим должное: и Бертман хорош, и Яновская одна из лучших режиссеров.