Дневник, 2014 год

В этом же номере «Литературки» бесподобная по тону полемическая статья Захара Прилепина. Надо бы прочесть моим молодцам на семинаре – как образец полемической и литературоведческой прозы.

В Москве афиши выставки Виктора Попкова, замечательного живописца, работы которого я хорошо помню с юности. Выставка на Пречистенке, в Академии художеств. Днем, несмотря на мороз, поехал. Надо выходить и дышать, и внутренний зудящий внутри меня интерес ко всему, что связано со временем и с искусством. Прошел всю улицу от метро «Кропоткинская» пешком. Здесь мне знаком каждый дом. У дома Дениса Давыдова охрана, ворота заперты, вид через решетку, – таких домов и дворов в Москве все больше и больше. В этих домах иная жизнь и иной уклад времени. Надо привыкать жить среди сфер, куда я никогда уже не попаду, и жизнь которых никогда не узнаю. Мне легче оказаться в компании с Путиным, чем с Вексельбергом или Ксенией Собчак.

Поразил вестибюль Академии. Пока дошел до гардероба, пришлось пробираться через какое-то художественное торжество. Здесь кольца, браслеты, платки, календари, плакаты, миниатюрная скульптура. Все красивое, интересное, но базар. К работам Попкова шел через бесконечные залы, уставленные творениями Церетели – об этом позже. Оказался перекрытым даже внутренний между корпусами двор – везде скульптура, живопись, огромные настенные композиции, майолика, графика одного человека – конечно, мастера, конечно, увлеченного работой. К нему я еще вернусь.

Гениальные полотна Попкова, рано ушедшего от нас художника, охарактеризовать очень трудно. Легкомысленный человек назовет это все социалистическим реализмом, только потому, что здесь и выстроившиеся, как перед фотографом, рабочие, одетые в комбинезоны, и древние, словно героини Валентина Распутина, старухи. В этих людях написана спокойная самодостаточность и уверенность в справедливости их жизни и судьбы. Но удивительное дело – за каждым читается почти конкретная биография.

Церетели, конечно, очень крупный художник. Вмонтированные куда-нибудь в городские просторы его скульптурные композиции производили бы впечатление, но на сравнительно небольшом пространстве весь этот художественный лес начинает вызывать некоторые вопросы. Даже за очень долгую жизнь одному, без целого армии помощников, такого сделать нельзя, или очень трудно. Кажется, Церетели соорудил памятники чуть ли не всем великим людям, и теперь только ждет команды, чтобы их ставить. Здесь не только все русские цари и прекрасные библейские сюжеты в бронзе, но даже «Д’Артаньян и три мушкетера». Естественно, бронзовый Путин, друг скульптора Лужков с метлой, настоящий друг, потому что разрешил в Москве поставить стометровый памятник Петру Первому, переделанный из памятника Колумбу. По прозе знаю, что даже с правкой мастера, проза подмастерья не становится окончательно полной и сочной. Вдруг замечаешь в скульптуре одинаковые ракурсы. А живопись однообразна, потому что здесь господствует один тип. Мне очень нравятся эти грузинские «кинто» художника, но они какие-то типовые, как китайское «терракотовое войско». Не забуду «церковь» и семью последнего царя – все в бронзе. Фигуры этих «живых людей» сделаны с полузакрытыми глазами – они уже покойники.

19 января, воскресенье. Весь день сидел дома, только выходил на полчаса заказать новые очки, но зато написал рецензию на книгу Рады Полищук «Лоскуты из лапсердака». В рецензии есть кусок о встрече в литобъединении с Павлом Антакольским, это мне пригодится как начало к книге об этюде, которую я, наконец-то, решил сделать. Ни одну книгу не удается сделать, пока в сознании не появляется образ книги.

С утра радио говорило о беспорядках в Киеве. Кадры, которые я увидел ночью, были ужасными. Настоящий народный бунт. Много говорят о том, что в толпе профессиональные «возбудители», львовяне. Но никакие силы не способны так возбудить народ, если бы в народе не нагорело. Поводом к такому мощному протесту стали принятые парламентом охранительные законы. Но все глубже, в экономике, в разделении на бедных и богатых в стране, которая от этого отвыкла. Власть бережет себя и не хочет никаких протестов, даже критики. Странно ведет себя один из лидеров оппозиции, чемпион мира в тяжелом весе Кличко. Все это похоже на «арабскую весну». Оппозиция уже захватила несколько зданий в Киеве, сейчас рвутся в правительственный квартал. Местный ОМОН подвергается жуткому давлению, но пока стоит. Сожжено несколько милицейских автобусов. Оппозиция ждет первых жертв – если они, не дай Бог, будут, власть может рухнуть.