Дневник

Вчера ездил в город. Заехал за Ц. И. и отправились на празднование дня рождения Ю. А. Фельдмана.^[118] Оно было на квартире Мизиано (дочери б<ывшего> директора Межрабпомфильма, итальянского политэмигранта). <…> была Р. Лерт, автор статьи о романе Кочетова, которая полтора месяца назад ходила по рукам.^[119] Моя догадка оправдалась: это та самая Лерт, которая была секретарем редакции в «Рабочем искусстве», когда я начинал репортерить сорок лет тому назад. Она помнит меня юного, знает по моим изданным и неизданным статьям меня теперешнего, но никогда не отождествляла одного с другим.^[120]

Ю. А. предложил первый тост и минуту молчания за тех, кто не вернулся из лагерей. Второй в честь тех, кто вернулся: в доме их было трое: он сам, Ц. И. и я. Почти весь вечер разговаривал с Лерт. У нее есть копия «Встреч с Пастернаком». <…>

28 апр. В Воронеже вышел том «Ученых записок» местного института, целиком посвященный творчеству Андрея Платонова. В первой же статье, в первом абзаце цитируется моя статья о нем.^[121] <…>

Разговор с В. Розовым, который восхваляет мое о Мейерхольде и сожалеет, что у него сперли «Тарусские страницы».^[122] Обещаю ему подарить. <…>

Лева мечтает отделаться от «Нов<ого> мира», где хозяйничает Большов. <…>

29 апр. <…> Вечером сенсационное сообщение Израиля, что советские летчики ведут охранную службу над Египтом. <…>

30 апр. <…> Прочитал очень интересную книгу С. Шешукова «Неистовые ревнители».^[123] Это хорошо документированная история РАППа, написанная с явно антирапповских позиций, с явной симпатией к Воронскому и Полонскому^[124] при всех оговорках. Странно, что издательство «Московский рабочий» в такое время выпустило эту любопытную книгу. Автор, о котором я ничего не знаю, талантливый исследователь-историк. Он собрал множество фактов.

2 мая. Вечер. Одиннадцать. Только что уехала Эмма на «Стрелу». Она появилась вчера утром вместе с Левой. Лева скоро уехал. Примирение, легкое и быстрое, словно она его уже хотела… <…>

Трудный случай — брак Толи.

Сидим в саду, слушаем соловьев.

Не поехал ее провожать на вокзал в Москву, потому что болело сердце.

3 мая. Жаркий день. Привыкаю к ощущению душевного равновесия.

Полдня читаю старые номера «Былого».^[125]Какая удивительная страна Россия!

Надо лечить сердце — ничего не поделаешь. Может быть, еще поживем.

Меня в Ленинграде искал Некрасов^[126]на предмет сочинения сценария о его предке и была телеграмма от Молдавского.

Умер от своей гангрены Луспекаев.^[127]

4 мая. <…> Сообщение о смерти П. Жемчужиной-Молотовой.^[128]Молотову недавно исполнилось 80 лет и он вполне здоров.

Во второй половине дня градусник в тени показывал 30. Страшно нос высунуть. Тяжело сердцу.

8 мая. <…> «Сценарист Александр Гладков не был связан ни необходимостью строго следовать за документами, ни обязанностью идти за литературной основой — как уже упоминалось выше, в художественных произведениях самого Горького этот период его жизни не освещен.

<…> Надо сказать, что талантливый и опытный драматург А-р Гладков, давно зарекомендовавший себя произведениями на исторические темы, неплохо справился с этой непростой задачей. Она оказалась созвучна характеру дарования сценариста — дарования, умеющего сочетать историческую достоверность с веселым освещением характеров и событий. <…>

<…> Это интонация самоиронии, добродушно-насмешливый взгляд на нескладного, наивного еще во многом человека, жадно тянущегося к свету, к истине, к творчеству…» и т. д.^[129]

9 мая 1970. Снова праздник, снова юбилей. Нет уже мочи от них. <…>

Словно страна стыдится будней… <…>

Принес с почты толстенную пачку газет, а читать нечего: везде одно и то же…

11 мая. Ездил в город. <…>

Купил книгу о В. Я. Шебалине.^[130] Читаю ее с волнением. Я его хорошо знал и любил. Захотелось написать о нем.

13 мая. <…> Перед вечером невероятно поют соловьи. Самый виртуоз где-то в березах у забора за черноплодовой рябиной. Необыкновенно красиво.

Достал 28-й том Герцена, которого у меня не хватало. Теперь совсем полный.

14 мая. <…> Неожиданно получаю бандероль от В. Розова. Его последняя книга «Мои шестидесятые», в которой 4 пьесы и статьи. Надпись: Александру Константиновичу Гладкову с благодарностью за Вашего Мейерхольда с пожеланием добра. В. Розов. 1970. 11 мая.

Прочел сборник о Шебалине. Жаль, не знал, что он делается, а то тоже написал бы. Я его хорошо знал и очень любил. И кажется, понимал. Было время, когда я встречался с ним часто и он бывал со мной открыт. Помню, как однажды, когда Тихон Хренников^[131] уже вошел в славу, он горько сказал о том, что тот по-серьезному «не состоялся». Многое для меня было новым. Я конечно слышал про его болезнь, но не знал, что это было так трагично. Да, пожалуй, после моего возвращения я уже с ним ни разу не встретился — теперь я понимаю почему.