Дневник

14 сент. (…) # В Москве много говорят о странном убийстве одного музыканта (кажется, виолончелиста). Он сидел за педерастию, потом освободился и через некоторое время решил жениться. И вот, его нашли в его квартире убитым, с переломанными руками и ногами и отрезанным членом. Все гадают: кто убийцы? Или из клана гомосексуалистов («за измену»)? Или какие-то лагерные хвосты были за ним? # (…) # О Домбровском подонок Олег Михайлов^[168] написал что-то неприличное в «Нашем современнике». Об этом рассказал сам Домбровский. Обещал дать мне прочитать вторую часть «Хранителя древностей». # (…) # Прочитал рецензии на фильм «Ватерлоо» и захотелось писать пьесу о «Ста днях», задуманную еще в годы войны^[169]. #

15 сент. (…) # Читаю письма Б. Шоу. [ранее, 10 сент., АКГ писал, что купил том его «Переписки»] Это большей частью лихой треп, особенно когда он пишет к женщинам, но какой лихой! А попутно много умных мыслей. Любопытно! # По радио с запада подробности о похоронах Хрущева. (…) Был венок от советского правительства, от Микояна и от родных. Траурный марш Шопена. Кадар^[170] тоже прислал телеграмму Нине Петровне^[171]. Прислали и жены каких-то руководителей. Шолохов, будто бы, не отозвался. Французы сняли телевизионный фильм, но его задержали на границе при попытке вывезти. (…) # О нем продолжает писать западная пресса и все довольно справедливо и верно. Основное — «живой человек». ##

18 сент. (…) как-то всего ломит, да и настроение неважнец. # Зато поднатужился и кончил «Похвалу анекдоту» (мемуарный мини-очерк) о К.Г. Паустовском. Сгоряча нравится, а что буду думать завтра — не знаю. # Это 6-й литературный портрет, написанный мною (В. Кин, А. Платонов, Б. Пастернак, Ю. Олеша, И. Эренбург и К. Паустовский). Другой бы на моем месте уже совался в издательство с книжкой, ведь это вместе 15 листов. Два портрета (Пастернак и Олеша) имеют хождение в Самиздате. Два напечатаны в «Новом мире». Два еще имеют шансы быть напечатанными. # (…) Начал я писать «Похвалу анекдоту» 12 января этого года, потом приписал еще пару страниц и за два дня — вчера и сегодня — закончил. # Еще бы я хотел написать о М. Светлове «Оправдание богемы» и о Маяковском. Совсем маленький портрет мог бы выдать о Е.Л. Шварце. О Маяковском уже начато. # И все. Если переживу Арбузова, напишу о нем^[172]. # Хочу еще на досуге соединить статью о Моруа^[173] со статьей об историческом жанре (что была напечатана в «Вопр. литературы») и с ненапечатанной рецензией на книгу Туркова о Блоке. Может получиться содержательная статья о том, что такое биография. Сюда же можно присоединить кое-что из статеек в «Комсомолке». # (…) # Умер ермоловский актер Лекарев^[174], про которого когда-то говорили, что он прикосновенен к посадке группы «ермоловцев» в 1937 году (Кристи, Унковский, Урусова^[175] и др.). Первые два погибли на Колыме. ##

19 сент. Всю ночь дождь. Утром мокрый сад, сырость. # Днем приезжают Т. и Т.: собираем яблоки. Известие о сносе дома. # Т. рассказывает о настоящей причине недавнего самоубийства Кости Лапина (…). # По радио сообщение о смерти Ал. Прокофьева^[176] и о правительственном некрологе. Мало кому выпадает такая честь. Странно, я думал недавно, что вслед за Хрущевым скоро уйдут и в литературе люди, того же типа и поколения, но имел в виду Твардовского. Но он еще жив, хотя и плох. А. Прокофьев и физически был похож на Хрущева. Я жил в Комарове, когда его свергли в Ленинграде из председателей. Популярен он не был: его не любили за самодурство, но с его уходом Союз как бы стал ниже ростом: Прокофьев был вхож в обком, а другие руководители — уже не то. С ними и мало считались. Может, он и был талантлив, но мне это чуждо и далеко, и не потому, что «деревенское», а какое-то не мое, слишком цветисто. В утренних газетах об этом еще не было. От Твардовского наверно скроют. А я, признаться, когда услышал слова: «Наша литература понесла огромную потерю»… и т. д., подумал, что умер Александр Трифонович. # Он, видимо, почти в полном маразме. История, как он расхвалил плохое сочинение Бориса Костюковского^[177], который навязался к нему и напрашивался на похвалы. # Новый роман Солженицына^[178], который передает Бибиси, не только мало нравится тем, кто его слушает, но и перестал вызывать какой бы то ни было интерес. # И это — в момент его величайшего триумфа! # Я уже видел несколько людей, его прочитавших «глазами» и не торопясь. Это все литераторы со вкусом. Но понравился он одному Борису Можаеву, который глубоко провинциален (хотя и не бездарен)^[179]. Он даже сравнил его с «Войной и мир[ом]». Мне текст еще не попадался, а по радио я слушать бросил — неинтересно. Бывало сколько раз за эти годы, что рвался достать какую-нибудь ходящую по рукам книгу или рукопись, а тут даже нет любопытства — бог с ним! # С Юрой все не вижусь, но откровенно говоря, и не соскучился по нему^[180]. ##

21 сент. (…) # Трудный разговор с Т. о разводе. Кажется, дом все-таки сносить не будут^[181]. Она соглашается. #