Дневник

Как-то я с Батюшкой стал говорить о нотном пении в церквах. Я лично его не любил и не люблю, как развлекающее мысли и внимание молящегося, вследствие чего не могущее способствовать молитве. По крайней мере это я должен сказать относительно себя. Кроме того, если придется удачно пропеть, то этим самым дается повод к тщеславию, если же неудачно, то — досада и раздражение. Такого же мнения и Батюшка:

— Нотами поющие связываются по рукам и ногам. Нет свободного творчества, чувства. Как только появляются на сцену «картесы-распартесы», все пропало (таким словом Батюшка назвал, по-видимому, всю совокупность нотных названий, терминов). Мне говорил Преосвященный Никон, бывший у нас, что он не любит нотного пения и не позволяет петь по нотам у себя. Разве только сочинения Львова и Турчанинова.

Я уже забыл подробности, только помню то, что Батюшка не одобрял нотного пения.

27 ноября 1908 г.

Прихожу к Батюшке, сказал, что было нужно, и сам Батюшка начал говорить следующее:

— Весь мир находится как бы под влиянием какой-то силы, которая овладевает умом, волею, всеми душевными силами человека. Одна барынька рассказывала, что был у нее сын. Был очень религиозен, целомудрен, вообще, был хороший мальчик. Сошелся с товарищами и стал неверующим, развратным, словно кто-то овладел им и заставляет его все это делать. Очевидно, что это посторонняя сила, сила злая. Источник ее — диавол, люди же являются только орудиями, посредством. Это антихрист идет в мир, это — его предтечи. Про это Апостол говорит: «Пошлет им духа заблуждения, духа лестча…зане любви истины неприяша…»(см. 2 Фес. 2, 10–12).

Что-то мрачное, ужасное грядет в мир. Человек остается даже как бы беззащитным; настолько им овладевает эта злая сила, что он не сознает, что делает. Все эти забастовщики… Даже внушается самоубийство и совершается. А почему это происходит? Потому что не берут оружия в руки: не имеют при себе Имени Иисусова и крестного знамения. Никто не согласится сотворить молитву Иисусову да крестное знамение: «Это такие археологические древности, совершенно отжившие свой век, ведь мы…»

Постоянно имейте при себе Иисусову молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго», и открывайте помыслы. Все св. отцы говорят, что проходить Иисусову молитву без проверки никак нельзя. Имя Иисусово разрушает все диавольские приражения, ибо они не могут противиться силе Христовой. Все козни диавольские разлетаются в прах. Почему так и как это происходит, мы не знаем, знаем только, что это действительно так.

Был у нас в Скиту один блаженный иеромонах. Выйдет он вечером и начнет ходить по Скиту. Конечно, творил Иисусову молитву. Ходит, ходит и слышит: в монастыре заблаговестили к утрени, и он пойдет на правило. Все св. отцы говорят, что ночь способствует молитве. Силы души как-то не развлекаются. Этот иеромонах говорил, что «услышишь, как 12 часов пробьет». Вообще ночью хорошо молиться.

Проверка при Иисусовой молитве должна, главным образом, состоять в откровении помыслов (я так понял). Например, помысл говорит: «Что ты так молишься? Надень вериги, только чтобы никто не знал». Наденет, и сразу самомнение: «Несть, якоже прочии человецы.» Я! И пойдет это «Я» повсюду и все погубит. А ведь следовало этот помысл открыть. «Нет, — сказали бы тебе, — лучше быть посмиреннее да укорять себя. Не надо лучше никаких вериг», — и спасен от самолюбия и возношения. Главное и самое первое — смиряйтесь и смиряйтесь.

28 ноября 1908 г.

Сейчас на благословении я сказал про тщеславные помыслы, беспокоящие меня особенно во время моего келейного правила:

— Я стараюсь читать по возможности не спеша и вникая в смысл читаемого. Часто вот и приходит такая мысль, что будто я читаю и кто-либо из родных или знакомых слушает меня и даже видит, хотя я их не вижу. При этой мысли я начинаю более вникать в смысл читаемого, иногда даже прибавляется чувство, вообще я начинаю читать лучше. И мне представляется, что слушающие остаются довольны моим чтением, — вот это я Батюшке и сказал.

— Да, это тщеславие, с которым надо бороться. Не принимайте этой мысли.

— Как же мне это не принимать?

— Не принимать — значит не обращать внимания. Этот бес не сразу отстанет, — все равно как собака: ее хлещешь, гонишь от себя, а она все идет да лает, так и бес тщеславия. Не обращайте внимания. А если вы видите, что начинаете читать лучше и с большим чувством, то обращайтесь к Богу с благодарением и самоукорением. Тогда этому бесу нечем будет попользоваться от вас, и он уйдет. Но не совсем, он вас не оставит и на следующий раз опять пожалует. Да, у монаха все время идет брань в помыслах!