Дневник

— Ах! Ах! Не надо мне никакого света! — когда во время репетиции режиссер сказал: «Дать свет на Лидию Михайловну!»

Для того, чтобы избавиться от присутствия Сластениной и Баташова в спектакле, пришлось вычеркнуть две роли: Риваль и шута.

Есть надежда, что «Мольер» пойдет в середине января.

22 декабря.

М. А. днем на репетиции «Мольера». Я в Большом на «Леди Макбет». После спектакля, вместе с Леонтьевым и Дмитриевым, заехали за М. А., купили по дороге шампанского. Следом за нами приехал Мелик-Пашаев. Обедали. Мелик играл на рояле, пел и веселился.

1936

1 января.

Новый год встречали у Батурина и Дуловой. Толчея, много незнакомых, оттого невесело.

Небольсин предлагал М. А. вместе писать оперу.

3 января.

Вчера на втором представлении «Леди Макбет». Яков Л. прислал машину.

Мелик блистательно дирижирует.

Публика иногда смеется — по поводу сюжета. Иногда — аплодисмент. Особенно — в музыкальных антрактах.

После оперы поехали в Клуб мастеров. У нас за столиком — Дорохин и Станицын. Состав «Леди Макбет» ужинал в соседнем зале. Дорохин угощал шампанским, и мы незаметно выпили три бутылки. М. А. играл со Станицыным на биллиарде. Потом подошли Мелик и Шостакович. Дорохин стал играть на рояле фокстроты, а мы с Меликом танцевали. Яков Л., который по нездоровью не был с нами, прислал за нами машину, и мы отвезли Мелика и Дорохина домой.

Днем была Славянова из Смоленского театра по поводу «Пушкина».

4 января.

Сегодня репетиция по «Мольеру» с Немировичем.

Звонил Мелик, звал на «Фауста». Потом — уже после спектакля (мы не пошли) — он опять позвонил и сказал, что дирекция Большого театра просит М. А. прочесть им «Пушкина» и на чтение хотели бы привести Шостаковича.

Поздно вечером звонил Волошин и сказал, что весной Камерный театр поедет в Лондон. М. А. сказал, что Таиров — гений.

5 января.

«Тихий Дон» — гастроли Ленинградского оперного театра в филиале.

В первом ряду — Литвинов с дочкой, в ложе правительства — Агранов и Бубнов с женой.

Музыка очень слабая, сюжет скучный, не оперный. Поют плохо. Поставлено еще хуже.

6 января.

У нас в два часа — Яков Л., Мутных, Шостакович и Мелик-Пашаев. М. А. читал «Пушкина» (у них мысль об опере).

Шостакович очень вежливо благодарил, сказал, что ему очень понравилось, попросил экземпляр.

Потом обедали.

Шостакович играл из «Светлого ручья» — польку и вальс. Мелик — его вальс «Златые горы».

7 января.

«Пиковая дама» в постановке Мейерхольда. Многое очень понравилось (мгновенное появление графини со свечкой, солдат вносит свечу в казарме, появление черного человека в сцене игры Германа, приезд Николая), но много и безвкусного. Поют плохо.

После театра — Вильямсы, Калужские и мы пошли в шашлычную против Телеграфа, просидели до трех. Там были американцы и неизбежный барон Штейгер с ними. Тейер и Дюброу подошли к нам.

17 января.

Только вчера закончила переписку «Скряги». М. А. очень устал, диктовал все это время, правя при этом.

26 января.

Вчера по случаю купила М. А. прелестную шубу из американского медведя гризли. Тут же обновили ее — пошли на обед к Ольге Ивановне, у нее муж итальянец, постоянно живет в Москве. Знакомство — через В. Яковлева. Устрицы. Спагетти.

28 января.

Сегодня в «Правде» статья без подписи «Сумбур вместо музыки». Разнос «Леди Макбет» Шостаковича. Говорится «о нестройном сумбурном потоке звуков»... Что эта опера — «выражение левацкого уродства»...

Бедный Шостакович — каково ему теперь будет.

МХАТ, вместо того, чтобы платить за просроченного «Мольера», насчитал на М. А. — явно неправильно — 11800 руб. Придется возиться с этим делом. Это, конечно, выдумка Егорова.

Слух, что будто бы К. С. хотел отделить филиал и выгнать из МХАТа Судакова и что это ему не удалось. Не знаю, правда ли.

В МХАТ назначен красным директором некто Аркадьев.

6 февраля.

Вчера, после многочисленных мучений, была первая генеральная «Мольера», черновая. Без начальства. Я видела только Аркадьева, секретаря ВЦИК Акулова да этого мерзавца Литовского.

Это не тот спектакль, о котором мечталось. Но великолепны: Болдуман — Людовик и Бутон — Яншин.

Очень плохи — Коренева (Мадлена — совершенно фальшивые интонации), Подгорный — Одноглазый и Герасимов — «Регистр» (Лагранж).

Вильямс сделал прекрасное оформление, публика аплодировала декорациям. Когда Ларин (Шарлатан) кончил играть на клавесине, прокатился первый аплодисмент по залу. Аплодировали реплике короля: «Посадите, если вам не трудно, на три месяца в тюрьму отца Варфоломея...»

Аплодировали после каждой картины. Шумный успех после конца. М. А. извлекли из вестибюля (он уже уходил) и вытащили на сцену.

Выходил кланяться и Немирович — страшно довольный.

После генеральной обедали с Меликом в шашлычной, а потом поехали в Большой на «Садко» — М. А. очень захотелось музыки.

Поздно вечером Дмитриев.

Закончился день, вернее, поздний вечер, неожиданным приходом Мелика и Якова Л. Мелик играл из «Валькирии». Весело ужинали.

М. А. окончательно решил писать пьесу о Сталине.

Сегодня в «Правде» статья под названием «Балетная фальшь» о «Светлом ручье». Жаль Шостаковича, его вовлекли в халтуру: авторы либретто хотели угодить.