Дневник американского солдата

Еще одиннадцать месяцев такой войны. Интересно, как там мои старики дома? Давно не получал от них известий. Писем здесь много не получишь. А они помогают держаться. Единственные хорошие моменты — это когда въезжаем в какую-нибудь деревню на отдых. В некоторых деревнях народ относится к нам хорошо до тех пор, пока дело не испортит какой-нибудь сержант. Они любят задирать и запугивать солдат, особенно нас, негров, когда мы разговариваем с какой-нибудь симпатичной вьетнамской девушкой. Один сержант, его фамилия Паулсон, послал меня чистить уборную, потому что видел, как я болтал с двумя молоденькими вьетнамками. Никого из занимающих ту же должность, что и я, никогда не назначают на такие работы, а меня назначили.

Никогда не забуду прошлую ночь. Кристенсен и я были в охранении на переднем крае круговой обороны. Было около одиннадцати часов вечера, я еле удерживался, чтобы не заснуть около нашего окопчика. Неожиданно Кристенсен выскочил из окопа и с размаху натолкнулся на меня. Я чуть в штаны не навалил. Одновременно я почувствовал, как что-то прокатилось по моей ноге и скрылось в кустах. «Слушай, — прошептал Кристенсен, — там «чарли»!» Мы применили все, что у нас было: гранаты, пулемет — все так называемое личное оружие. Если в кустах кто-нибудь был, мы наверняка убили его.

Я позвонил по телефону сержанту Паулсону, но он сказал мне: «Плохо, что так вышло. Разуй глаза, обуй нос. В темноте никто не будет бегать, это вам просто показалось».

Мы долго еще ждали рассвета, а когда наконец рассвело, пошли искать тела убитых, но обнаружили лишь обгоревшую траву и кусты. Позднее ребята зло смеялись над нами. Теперь все надолго запомнят это. Я подсчитал, мы напрасно израсходовали семь гранат и сто пятьдесят патронов.

Мой командир говорит, что даст мне дробовик. Говорит, что только из него я во что-нибудь попаду. Я не возражаю, пусть меня считают плохим стрелком, лишь бы ноги не отказывали, когда приходится отступать.

16 января 1967 года

Дядя Сэм каждый день присылает благотворительные посылки со сладостями, сигаретами и другими мелочами. Этими вещами нас снабжают хорошо. Иногда, в периоды затишья, совсем не похоже, что мы на войне, больше похоже на какие-то длительные каникулы. «Чарли» не дураки, они избегают встреч с нашими бронетранспортерами, когда мы выезжаем на боевое задание.

Страна действительно очень бедная. Где бы мы ни оказались, везде стоящие на коленях и выпрашивающие подаяние вьетнамцы. Некоторые белые солдаты устраивают из этого своеобразную забаву. Когда мы едем по дороге, на ней всегда собираются толпы голодных ребятишек. Кто-нибудь бросает на дорогу кусок хлеба, и ребятишки устремляются к нему, как стая голодных волков. Часто того или другого из них зацепляет транспортер, а многие получают травмы в драке за хлеб. Жуткая картина. Негры никогда не участвуют в таких делах.

Некоторые офицеры покупают обезьянок в качестве талисмана, приносящего счастье. Я берегу деньги на шотландское виски. Этот напиток помогает, когда ты начинаешь почему-нибудь нервничать. Четвертую роту, в которой я был раньше, прошлой ночью здорово потрепали. Я не удивлен. Ребята в этой роте дураки как на подбор. Надеюсь, что Ча-Ча и Ашворт остались живы. Говорят, противник напал на эту роту во время учения, когда у солдат не было боеприпасов. До чего же глупо они поступили. Здесь ведь нельзя шагу шагнуть без оружия. Когда мы участвовали на прошлой неделе в учении, у нас на каждую винтовку было по две тысячи патронов. В нашем подразделении каждый надеется благополучно вернуться домой.

Надо же так получиться! Мы проводили учебную операцию «Ларедо», по крайней мере, нам так объявили. Фактически же это «учение» прошло с живыми вьетконговцами и применением боевого оружия. Очередное небольшое «недоразумение».

Сейчас возвращаемся в Зулу, это очень хорошо. Здесь ведь каска — твой умывальник и ванна, а спишь только в транспортере. Завтра будет горячая пища, душ и чистое белье. Отлично!

Согласно полученному сегодня приказу 21-го наш батальон отправится в район дельты реки Меконг. Странно. Нам все время говорили, что наши бронетранспортеры там бесполезны. Впрочем, после напрасного двухдневного отсиживания в окопах командование, наверное, считает, что мы везде бесполезны.

Начинаю понемногу узнавать ребят взвода. Многие из них ньюйоркцы, то есть самые худшие солдаты в армии. Но зато у нас есть общая тема для разговора — ньюйоркская подземка и статуя Свободы. Во взводе один негр, с которым я познакомился во время начальной подготовки. Его фамилия Акерс. Он артиллерист в третьем взводе. Это низкорослый, коренастый, очень темный негр с большими печальными глазами. Но у него очень развито чувство юмора. Вьетнамская девочка спросила его, почему он такой темный. Он ответил: «О деточка, я человек специальный. Я — ночной истребитель. Никакой вьетконговец не обнаружит меня в темноте».

Теперь уже точно известно? мы поедем к дельте. Выезжаем завтра, рано утром, поэтому сегодня каждый старается отоспаться.

20 января 1967 года