Дневник американского солдата

Сегодня мне исполнилось двадцать три года. Никогда не предполагал, что на двадцать третьем году жизни придется быть в таком отвратительном месте. Я весь пропитан серой жидкой грязью с рисовых полей. Не мылся уже несколько дней. Мы участвовали в операции по поиску противника в районе Тан-Ан, около двадцати миль юго-западнее Сайгона. «Чарли» здесь повсюду. Вчера они обстреляли нас из леса, мы открыли ответный огонь из 50-миллиметровых орудий и убили около сорока солдат противника. Во второй половине дня трупы оказались под солнечными лучами и кругом стояла ужасная вонь. Следующие семь-восемь дней будут горячими для нас.

7 марта 1967 года

Сегодня опять прочесывание местности и поиск противника. Мы обнаружили его, но бронетранспортеры пройти туда не смогли. Мы вылезли из машин около леса, и командир приказал прочесать его. От страха я все время потел. Наше отделение заняло позицию в домике, находившемся в средней части леса. Остальные отделения роты возвратились к транспортерам, чтобы не дать противнику отойти. Лейтенант Вайет приказал нам остаться на наблюдательном пункте в домике. Мы стали ждать. Я уже начал определять на планшете дистанцию стрельбы, но Вайет увидел в этот момент вьетконговцев и открыл по ним огонь из винтовки М-16. При этом он кричал: «Стреляйте, стреляйте по ним!» Я присел на пол и стал вызывать роту, а «чарли» в этот момент открыли ответный огонь. Слава богу, они стреляли не очень-то метко. Большая часть пуль пролетела у нас над головой. Бронетранспортеры открыли огонь минуты через три, и «чарли» отступили, но мы успели убить двух их солдат. Когда мы подсчитывали убитых, сержант Янг наподдал ногой тело вьетконговца, дабы убедиться, что тот убит. Живым он остаться никак не мог: пули прошили его от головы до пят. Янг попросил у меня нож. Я дал ему нож и увидел, как он отрезал у трупа палец и снял с него золотое кольцо. Я быстро отошел в сторону, даже не дождавшись, пока Янг вернет мой нож. Меня тошнило.

11 марта 1967 года

Дядя Сэм на несколько дней опоздал с подарком ко дню моего рождения, но я получил-таки его сегодня здесь, в госпитале «Пурпурное сердце». 7 марта наш бронетранспортер наскочил на мину. Ранило только меня. Некоторые, правда, получили небольшие ожоги. Мы ехали со скоростью около тридцати миль в час. Я сидел наверху, на задней части машины. Внезапно раздался взрыв, и транспортер подскочил вверх. Потом, помню, меня окутало облако густой пыли и грязи. Я потерял сознание. Когда пришел в себя, то увидел, что лежу на полу транспортера. Меня осматривал со всех сторон Имори и все время спрашивал, как я себя чувствую. Я спросил его, что произошло. Он ответил, что мы наскочили на мину. Потом мое сознание опять затуманилось. Вскоре я почувствовал, что меня поднимают, при этом ужасно болела голова. Я пощупал голову рукой — на ней оказалась шишка величиной с мяч для гольфа. Они повернули мою голову набок, и я почувствовал, как по шее что-то потекло. Это была кровь. Осколок ударил меня в лоб над левым глазом. Все произошло так быстро, что у меня не было времени испугаться. Я благодарил бога, что остался жив.

Во второй половине дня меня отвезли в Сиерру в госпиталь. В ту же ночь «чарли» обстреляли эту базу минами. Я уж подумал, не охотятся ли они персонально за мной. Интересно, сообщает ли командование о таких случаях, как со мной, родственникам? Надеюсь, что нет, ведь такое сообщение только напрасно встревожило бы их. Я возвращусь в свою часть, по словам доктора, как только приведут в порядок мою голову. Мне надо было бы попасть служить в медицинские части. Здесь ничего трудного и плохого, зато кругом хорошенькие медицинские сестры. Получил еще одно письмо от Диди. Очень приятно.

13 марта 1967 года

Я снова в своей части. Сегодня видел Кристенсена. Настроение у него паршивое. Паулсон снял его с должности водителя и назначил передовым наблюдателем. За это время у нас появился новый командир (нашего перевели в штаб батальона) — капитан Томас. Парень неплохой, только, кажется, из верхушки общества.

19 марта 1967 года

Временами «чарли» то приходят в отчаяние, то начинают сходить с ума. Накануне они обстреляли нас из леса, но это для них обернулось скверно. Командир приказал нам контратаковать, и все двадцать бронетранспортеров начали преследовать противника. Я проникся еще большим уважением к некоторым ребятам из нашего подразделения. Взять Гринфилда, например. Так он настоящий тихоня, но если посмотреть на него, когда вокруг свистят пули, а он, не обращая на них внимания, орудует у 50-миллиметровой пушки, то вы решите, что это стальной человек. Кристенсен был отличным водителем, но и Слепиан не хуже его. Он так ловко шнырял по джунглям, будто находился в них всю свою жизнь. Сачс передавал одновременно три радиограммы, в то время как я обслуживал радиотелефон, связывающий нас с командиром части.