Дневник ангела-хранителя

— Сделаем вещь с заглавной буквы «Р».

— Разве ты не подписала бумаги?

— Нет.

— А… Почему?

— Тоби…

— Нет, мне и вправду любопытно.

— Не знаю.

Молчание.

— Кто он?

— Кто?

— Тот парень, — засмеялся Тоби. Опять-таки в чашку с кофе. — Мистер Делакруа.

— Кит. Известный также как К. П. Лайнс.

— А! Клиент. Разве это законно?

— Да, Тоби. Иначе мы с тобой отправились бы в тюрьму.

— О да! Потому что мы все еще женаты.

— Да. Мы все еще женаты.

Прошло восемь месяцев с тех пор, как Марго видела Тео. Но восемь месяцев в подростковые годы сопоставимы с развитием детей, только начавших ходить, потому что Тео из сухощавого и невысокого превратился в угрожающего вида широкоплечего футболиста. Внезапно сходство Тоби с сыном стало таким малозаметным, что, подай Тоби в суд для установления своего отцовства, это не стало бы безрассудством. Если хотите, представьте их бок о бок: Тоби, тонкокостный, с вялой челюстью, с тонкими, золотисто-кукурузными волосами, худыми, женственными руками, с квадратными очками на узком, римском носу — и Тео, ссутулившийся, чтобы не врезаться в притолоку, с толстым носом-картошкой. Голос Тео был низким, как звук контрабаса, — дань его жадной любви к курению травки, конечно, — а подбородок выдавался под прямым углом к челюсти, образуя еще один угол там, где прямо подо ртом была ямочка. Длинные волосы топорщились сверху небрежным красным, как петух, «ирокезом». Все, что он носил, — черного цвета — обвисло и болталось на нем. Даже обувь.

— Привет, мам, — сказал он, когда Марго постучала в дверь его спальни и нашла его — в три часа дня — спящим в кровати.

Марго минуту или две рассматривала, как Тео изменился, как внезапно резко сел на кровати, какой пейзаж бицепсов и трицепсов представляет собой его полуголое тело. В углу она заметила скамью для поднятия тяжестей.

Тео сел и вытащил бутылку водки из-под матраса, потом помедлил и, прежде чем жадно выпить, поднес палец к губам.

— Ш-ш, — сказал он. — Не рассказывай папе.

Я наблюдала, как Марго хочет устроить ему нагоняй, а потом останавливается. Что тут можно было сказать?

Поэтому она ограничилась лишь:

— Привет, Тео.

У юриста Тоби ушла неделя, чтобы заново составить бракоразводные документы. Я наблюдала за юристом, несущим конверт под мышкой, из окна квартиры: его аура была низкой и серой, его всегда хрупкие кости становились все слабее и слабее. На расстоянии он выглядел куда старше своих сорока трех лет. Но вблизи я увидела, что глаза его остались прежними.

Он поставил кресло напротив кресла Марго и прочитал бумаги. Марго вертела свое кольцо.

— Теперь дайте мне посмотреть, — сказал Тоби, разбираясь, где подписать, несмотря на громадную галочку, которую юрист поставил рядом со строчкой, где требовалась подпись Тоби. — А, вот тут…

Марго наблюдала за Тоби. Она ничего не сказала, боясь усугубить это дело, и так трудное для него. Она в основном списывала колебания Тоби на его неспособность расстаться с прошлым. «Шевроле», старые ботинки, даже направленность книг, которые он писал… Все это связывало Тоби с самыми счастливыми годами его жизни. И пока она размышляла, я напомнила ей: Марго, милая, ты точно такая же. Тебе тоже не удалось убежать от прошлого. Пока.

Тоби прижал перо к строчке. Поцокал языком.

— Хочешь сделать это в другой раз? — спросила Марго.

Он уставился в стену.

— Мне просто нужно кое-что прояснить, — сказал Тоби.

Потом — длинная пауза. Все мы знали, что он говорит о Соне, но одно упоминание о ней теперь стоило меньше, чем оправдание, которого он жаждал. В конце концов Марго пришла ему на помощь.

— Я знаю, что ты не спал с Сон.

— Что? — Ручка упала на стол.

— Она приходила повидаться со мной, — ласково объяснила Марго.

— Тогда почему?..

— Я не знаю, Тоби. Поэтому не спрашивай.

Он встал, сунул руки в карманы и стал расхаживать по комнате. Наконец прошептал очевидное:

— Мы должны были сделать это годы назад.

— Да. Должны были.

— Ты подпиши первая. — Тоби снова посмотрел на бумаги. — Потом я подпишу и отнесу их юристу. И все будет сделано.

— Хорошо.

Теперь пришел черед Марго. Она взяла ручку и уставилась на строку, ожидавшую ее подписи. Я поинтересовалась: А ты думала, это будет легко?

— Это может подождать, — сказала Марго и положила ручку. — Давай сначала пообедаем.

Они отправились в свое обычное место в Ист-Виллидж и сели снаружи, неподалеку от столика, полного шумных туристов. Хорошее отвлечение. Возможность поговорить о том, как жарко, как перепутались все времена года и не видела ли она тот документальный фильм о глобальном потеплении? О том, что весь мир окажется под водой к XXII веку?

Над столом туда-сюда летали реплики легкой беседы, помогавшей избавиться от сожалений. Они говорили о следующей книге Тоби. О ее стержне. Общие интересы. Бракоразводные бумаги были забыты.

Появился Джеймс, чтобы увидеться со мной. Было темно. Я уже слышала, как с воплем сирен мимо промчались полицейские машины. Джеймс задыхался, вытаращив глаза.

— Что случилось? — спросила я — и он начал плакать.