Дневник aртистa

Самой сложной первоочередной задачей было правильно одеться. Нужно было купить два костюма. Мы поехали с моей однокурсницей Анькой, у которой автоответчик пел моим голосом, на рынок и там совсем недорого купили мне два костюма — один твидовый в елочку, другой черный. Потом один из них сыграл важную роль в моей репортерской судьбе.

Когда время подходило к девяти вечера, собственно к эфиру, в редакции оставались только те, кто доделывал в монтажной свои репортажи, и два стажера, которых держали до вечера про запас, на всякий случай. Один стажер был одет неподобающе, второй был в костюме. Второй — это я. И тут поступила срочная информация из Кремля: стране можно сказать, что Борис Ельцин болен и что ему предстоит операция на сердце. Нужно было срочно ехать и брать интервью у врачей, которые будут эту самую операцию делать. Послали стажера в костюме, потому что больше никого не было.

Я помню, что до эфира оставалось двадцать минут, и за это время мы слетали на окраину города и обратно, вбросили кассету с интервью в эфирную студию, и с этой минуты у страны началась другая жизнь. И у меня тоже.

23 апреля 2003 года

По-прежнему тянется катавасия со студией, и финальный аккорд — альбом — все не звучит.

Мы все бредем в разные стороны, чтобы нащупать дорогу. По идее мы сводим концы с концами как раз тогда, когда у страны праздники.

Все страшно неповоротливо и медленно. Тут один умный человек сказал: что снаружи, то и внутри. Значит — я улитка. Стопудовое ощущение, что я двигаюсь, но пейзаж вокруг как будто застыл.

Весна — это ж страшное дело, мой дремлющий организм проснулся и требует романтики. Пока вот так коротко.

Из области ощущений — что-то должно нахлынуть.

Кстати, посещаемость сайта народом в среднем увеличилась на сто человек в день.

26 апреля 2003 года

Мысли разбежались, как стадо блудных коров. Такое ощущение, что у меня в голове невесомость, где плавает масса идей, дел, страхов, я пытаюсь их поймать, а они уплывают.

Больше всего хочется спрятаться от всего. Не пойму почему. В голове играет пластинка: а как другие поступают в таких случаях? У всех ли бывают такие периоды? и т. д. Надо прояснить свои цели. Надо поместить их во время. С чем я не хочу разбираться?

Лепишь реальность из комьев воздуха

И отсекаешь все лишнее.

Я не умею ни плыть по звездам,

Ни даже ходить на лыжах.

Поэтому спутаны линии,

Как будто гривы в репейнике.

Такие вроде бы длинные

И острые, как шипы ошейника.

29 апреля 2003 года

Свежий анекдот. У меня восьмого эфир на радио «Шансон», я там в прямом эфире пою ро-ман-сы. Звонит Катя, администратор наш, Ксении Стриж, которая эту передачу ведет, и договаривается там о деталях. А Ксюша ее спрашивает: «Пропуска сделали?» — «Сделали», — говорит Катя. «И Буччу сделали?» — «Ну да», — говорит Катя. «А как его фамилия?» — спрашивает Ксюша, типа, к слову. Ну, Катя и говорит, как его фамилия. И тут Ксюша бам-ц — и выпадает. То есть она, конечно, знала, что есть такая рок-группа и что там есть такой артист, но вот чтоб он был прям с такой фамилией — она не ожидала. Вот, собственно…

Объявляю время перемен.

Могу еще рассказать про то, что жизнь хороша и удивительна. И париться мне надоело, хоть я и распроклятые Весы, которые вечно колеблются, только дай. Наступила в моей бедной голове ясность.

Хочу на концерт «Алисы», потому как никогда мне там бывать не доводилось. Надеюсь, не побьют меня там. Мне тут рассказали, что во времена, когда Кинчев был еще не такой православный, он ложился на край сцены, протягивал руки к залу и хрипел: «Иди ко мне», и загипнотизированный зал шел упираться в сцену, а молодой Кинчев, окруженный трехслойным кольцом милиции, метался и здорово, здорово давал свой концерт.

Ах да: у меня в воскресенье первый эфир на радио «Арсенал». Программа будет посвящена поп— и рок-концертам всяким. Поэтому мы с Катей просто усыпаны пресс-релизами и дисками разных приезжающих исполнителей. Почему-то у большинства из них с трудом выговариваемые финские фамилии.

9 мая 2003 года

Расскажу про стародавние события — про концерты в Зеленограде и в «Меге» 1 мая. Коротко, поскольку уже не очень помню. Концерты прошли один другого веселее.

Зеленоград. Оказался прямо-таки лекционный зал, где мало того что сидячие места, так еще парты в живот впиваются, потому прыгать можно только с риском для пищеварения. Тетенька-милиционер всех гоняла за стеклянные двери под дождь и говорила пришедшему народу, что тем, кого пустили, — счастье, потому что не выгнали мокнуть.

Прикольный момент был следующий: все сидят, ерзают на этих своих кресло-партах. Я им говорю: мол, мы приехали получить удовольствие, но зал — партнер так себе, у него как у партнера темперамент подкачал, и он как бревно. Зал был задет. Зал закричал: «Мы не бревно» — и ожил.

не бревно

Потом человек пятьдесят — по странному стечению обстоятельств, опять девушек — караулило меня после концерта, типа, за автографом. На самом деле каждая отдельно мне заявила, что они — .