Дневник бессмертного

– Я заметил. – Он усмехнулся и кивнул на ноутбук. – Все прочитала?

Я вздохнула.

– Листы дневника залиты кровью. Бабушка сказала, что перевод невозможен. Кстати… – Я придвинулась к нему поближе. – А ты не смог бы рассказать мне сам, что тогда произошло?

Он посмотрел мне в глаза и, указав на раскрытую книгу, решительно переменил тему:

– Вот оно! Заклинание перехода, способное оживить казненных и позволить исполниться одному-единственному желанию.

– Всего одному?

Влад внимательно принялся рассматривать пожелтевшие страницы.

– Исполняя желание, камень растворяется, становясь каплями крови.

Заглянув ему через плечо, я нахмурилась, пытаясь разобрать стершиеся от времени завитушки.

– Это что – латынь?

– Заклинания работают, когда их очень редко произносят. Мертвый язык самое лучшее хранилище для магических знаний. – Влад вдруг захлопнул книгу.

– Зачем ты закрыл?! Столько искал, и… – Я растерянно взглянула на него, потом снова на книгу.

– Я его не забуду. – Он поднялся. Прошелся по комнате, остановился у узкого окна и сорвал закрывающую его темную ткань. Лучи заходящего солнца окрасили золотом его лицо. – Нет ничего лучше заката. К сожалению, скоро наступит ночь. Тебе нужно выспаться. Завтра мы выйдем еще затемно.

– Тебе так не терпится попасть в замок? – Я обхватила плечи руками. Отчего-то стало зябко и тревожно. – Влад, а вдруг у нас ничего не получится? Вдруг мы не найдем место, где умерла Катарина? Вдруг не попадем в прошлое? Я не хочу, чтобы в меня вселялась какая-то бессмертная! Безумно звучит! Если честно, я сама не верю в то, что говорю.

Он обернулся ко мне, но подходить не стал. Остался стоять у окна, привычно скрестив руки на груди.

– Пойми, Мари, от нас ничего не зависит. Все идет своим чередом, и это уже не остановить, можно только разрушить. – Он помолчал. – И меньше всего я хочу того, что вновь произойдет, если мы не сможем исправить ошибки.

– И что произойдет? – Я поднялась и подошла к нему.

– Те, кто не в силах развязать петлю времени, сами заканчивают в петле. Если мы не сможем изменить историю, все повторится. – Он заглянул мне в глаза.

– Что повторится? – Интересно, он нарочно пытается меня запутать? Почему бы все не рассказать!? По пунктам! – Не забывай, что я не помню свою прошлую жизнь. И я до сих пор не знаю, что произошло с Катариной на самом деле! Потому что у меня нет окончания файла, а в дневнике отчего-то оказалось написано совсем другое! Ты специально не даешь мне узнать то, что случилось?

– Более того! Я бы отдал жизнь, чтобы ты никогда не возвращалась к этим воспоминаниям. А дневник… читай внимательно, возможно, он даст тебе то, что ты действительно желаешь знать. – Он вдруг коснулся пальцами моей щеки.

Я замерла, не в силах поверить той нежности, что вдруг прозвучала в его голосе, и закрыла глаза, невольно подставив губы для поцелуя. Тепло ладони вдруг исчезло, а меня заставил очнуться стук захлопнувшейся двери.

Идиотка! Какое, должно быть, жалкое зрелище я сейчас представляю. Я всего лишь похожа на ту, которую он любил и, возможно, любит до сих пор, но я – не она! Я никогда не стану ею. Между нами века!

Ничего, князь Владислав Вайнский, я помогу тебе все исправить. Не знаю как, но помогу, чтобы поскорее уехать и все забыть!

Стиснув зубы, чтобы не дать предательским слезам вырваться на волю, я решительно ухватила спальник, затащила в неприметную дверь, за которой оказалась еще одна небольшая комната, тоже уставленная стеллажами, и расстелила на полу у дальней стены.

Подумав, я отправилась на поиски нужника и нашла его в пристройке за домом. Быстро закончив с насущными проблемами, я вернулась в дом, подхватила лежавшую на диване сумку с дневником, взяла ноутбук и, прошагав в импровизированную спальню, решительно закрыла за собой дверь.

Раздеваться я не стала. Только сняла ветровку и как была, в джинсах, футболке и кроссовках, улеглась на спальный мешок как на матрас. Притянув ноутбук, я снова попыталась выйти в Интернет, но значок сети упрямо показывал ее отсутствие.

Что ж, тогда почитаю дневник – воспользуюсь советом. Вдруг…

Я с сожалением пролистнула залитые кровью страницы и с опаской вгляделась в уцелевший текст:

«– Владислав, пойми! Только это позволит нам быть вместе! Пока мы по разные стороны баррикад – мы разлучены. И это будет длиться до тех пор, пока ты не сделаешь из меня бессмертную!