Дневник Безымянного

Смертник, получивший укол, пожалуй, мучался меньше всех. И вел себя наиболее достойно. Наверное, поэтому к его клану никаких других мер применять не стали. Когда его ввели в комнату, он спросил, куда смотреть, и сел точно напротив камеры. А когда медик уколол его в шею, вводя препарат, на его расписанном клановым гем–гримом лице не дрогнул ни один мускул. Его активатор вызвал каскад реакций — сначала у него все сосуды полопались и выплеснули кровь в окружающие ткани, а затем эти ткани начали проходить метаморфозу, подобную той, что проходят бабочки в куколке. Его голова и кожа на теле оставались целыми, но внутри словно ползали червяки, и было видно, что расплавилось все — внутренности, легкие, сердце, даже кости. Через несколько минут реакция завершилась, и сквозь кожу наружу начали прорастать тонкие корешки. Смертник стал походить на меховую игрушку, а корни свивались вместе, образуя подобие губки, и начали оплетать оставшуюся целой и пока еще живой голову. Обвив голову полностью, они проникли внутрь, через рот, нос и глазницы, заставив глаза лопнуть и вытечь наружу. Еще несколько минут шла реакция внутри черепа, и наконец наружу обратно через глазницы показались два зеленых ростка, которые распустились цветками наподобие хризантем. Спустя еще немного времени вся конструкция опала и рассыпалась в пыль, оставив после себя только два сухих цветка в пустых глазницах черепа.

Одновременно с ними умирал и тот, кому дали вдохнуть активатор. Когда маску убрали от его лица, он несколько раз кашлянул и постучал себя по груди. Медик вышел, а приговоренный продолжил кашлять. Вскоре на его губах выступила кровавая пена. Смертник, всё ещё цепляющийся пальцами за грудь, опустился на колени, потом согнулся и упал на бок, свернувшись в позу эмбриона. Кровь выступила каплями по всему телу, и в один момент сменила цвет с красного на ярко–голубой. Движения умирающего начали замедляться, кашель перешёл в хрип. Руки и ноги у него словно подернулись льдом, побелев по линиям сосудов. Когда смертник попытался дернуться, одна из рук отломилась. Хруста слышно не было, но я смог легко его вообразить. А у смертника продолжились кашлевые судороги, и конечности его с каждой судорогой откалывались все больше и больше. Вскоре осталось лишь тело, лежащее на полу. Заморозка продолжила захватывать его, и к концу экзекуции смертник превратился в цельную глыбу льда.

И напоследок опишу смерть последнего из приговоренных. Того самого, что сопротивлялся медику. Его привели в комнату два крепких ба — ещё более тестостероновых, чем я, и оставили одного. Он осмотрелся. Поняв, что комната пуста, он распустил свой пояс и, скрутив его петлей, встал около двери. Когда вошёл доктор с банкой активатора, осужденный накинул петлю ему на шею и втолкнул в комнату, а сам попытался выйти наружу. Но разряд парализатора от ба, сопровождавших медика, прервал эту бессмысленную попытку побега. Обездвиженное тело вновь внесли в комнату и раздели, оставив только бельё. Затем медик вколол приговоренному синергин, отменяющий действие парализатора и нанес на кожу внутренней стороны запястий вещество–активатор. Через пару минут смертник пришел в себя. Он сел и, похоже, почувствовал активатор на запястьях — и попытался стереть его пальцами, потом потёр запястья о тело, об пол, о стену рядом с собой. На стене остался розовый след, а на запястье появился красный. Следы начали проступать на коже и в других местах — там, куда смертник уже успел их разнести. Сначала это были красные пятна, быстро увеличивающиеся в диаметре, а затем они начали менять цвет, все больше окрашиваясь в желто–зеленоватый оттенок отмерших тканей. Реакция пошла дальше, и вскоре с тела приговоренного начали отслаиваться целые куски плоти, обнажая мышцы под ними. Обезумевший от боли гем бился об стену, царапал себе лицо и тело, ускоряя реакцию. Но, как и в прежних случаях — реакция не затрагивала голову, а значит и мозг. Спустя ещё несколько минут он упал, просто потому, что начали распадаться сухожилия, крепящие мышцы к костям, снизу вверх. Потом отошли мышцы брюшины, обнажив внутренности, и последними обвалились реберные мышцы, раскрывшие грудную клетку и выставившие на всеобщее обозрение ещё бьющееся сердце и слабо пульсирующие лёгкие. Лишь когда распад достиг шеи, в глазах смертника погас разум.

Имперское семейство встало со своих мест. Гемы опустились на колени, склонив головы. Из этих семей вряд ли кто–то ещё решится на бунт против аутов — им показали, насколько они хрупки перед оружием, которое носят в себе. И что убить их может почти что угодно — пища, питье, притирания, медицинские препараты, даже воздух.

Казнь завершилась. Порядок был восстановлен.

07.25.40

Небесный Отец, аут–император Джияджа сегодня утвердил принца Флетчира своим наследником.

Хотя очень многие Главы созвездий были против, предлагая выбрать из младших братьев Императора. Ведь Флетчир ещё очень молод. Ему совсем недавно исполнилось двадцать лет. Но Совет Консортов проголосовал единогласно.

06.12.41