Дневник библиотекаря Хильдегарт

Мне снилось, что я еду в метро. В вагоне много людей, но я их не вижу, потому что очень темно… В стуке колёс и грохоте поезда слышится музыка…. Мирная такая музыка, похожая на «Светит месяц», но в ней есть что-то такое нехорошее и навязчивое, что мне делается тоскливо. Я выхожу на ближайшей станции и вижу, что она тоже какая-то тёмная, с низким потолком и грубыми, ноздреватыми какими-то колоннами… Я не помню подробностей. Помню только, что иду по платформе и вдруг наступаю на старый резиновый шланг. Шланг начинает раскручиваться и шипеть у меня под ногами… я сперва думаю, что это воздух из него выходит, потому что он дырявый…. но потом понимаю, что он вовсе не спускается, а, наоборот, наливается воздухом и делается упругим и живым... Вдруг он стремительно распрямляется, закручивается вокруг меня и тащит вниз, в чёрный просвет между платформой и шпалами…

А там, под платформой – вода. Но не грязная грунтовая, а прозрачная, лазорево-зелёная, морская. Мне даже кажется, что я чувствую запах йода, соли и прибрежных водорослей….

Может быть, какие-то детали я сейчас невольно додумываю, потому что многого не помню. Но хорошо помню то ощущение горького, беспросветного ужаса, с которым я потом проснулась. Там, во сне, я хорошо понимала, что этот Змей, прикинувшийся шлангом, не задушит меня и не сожрёт. Он просто женится на мне, но хорошо мне с ним не будет. Каким бы прекрасным Королём он ни обернулся. Потому что то место, где он живёт – чужое и нелюдское, и я туда – не хочу.

Нет ни одной сказки, кроме сказки про Эгле, где девушка была бы счастлива замужем за Змеем. Ну, по крайней мере, я таких не знаю.

Есть очень простые варианты, где Змей просто походя насилует девушку, в результате чего она рожает богатыря-оборотня – очень приличного, между прочим, человека

По саду, саду по зеленому

Ходила-гуляла молода княжна

Марфа Всеславьевна,

Она с камени скочила на лютого на змея -

Обвивается лютый змей

Около чебота зелен сафьян,

Около чулочика шелкова,

Хоботом бьет по белу стегну.

А в та поры княгиня понос понесла,

А понос понесла и дитя родила.

А и на небе просветя светел месяц,

А в Киеве родился могуч богатырь,

Как бы молоды Волх Всеславьевич

Есть относительно благополучные варианты, в которых земной, настоящий жених девушки всё-таки умудряется вытащить её со дна ( в смысле – с морского дна). Некто Педер, скандинавский Орфей, взяв у Садко пару уроков игры на гуслях, устраивает в море такой тарарам, что Водяной (он же Змей) сам отдаёт ему невесту и говорит: «иди отсюда, пожалуйста». Есть варианты, где Змей (он же Водяной) после долгих лет совместной жизни отпускает жену в гости к тёще на пару деньков. Таких вариантов особенно много и ВЕЗДЕ жена не помнит себя от счастья, вырвавшись, наконец, из объятий нежного супруга. Мало того – она категорически НЕ ХОЧЕТ возвращаться, что бы он её ни сулил. Иногда супругу удаётся приманить её обратно, шантажируя любовью к детям:

«Я троих заберу и троих я отдам,

Но, сокровище честно деля

Мы седьмого должны разрубить пополам,

Лилофея, дочь короля».

Иногда эта угроза действует, и жена возвращается. Но чаще все эти Агнеты, Ханнели и Лилофеи не поддаются даже на такую провокацию и говорят с лёгким сердцем: «да пропади ты пропадом вместе со своими змеёнышами!»

«Пускай ТВОИ дети весь день не ели,

Не вспомню о том, кто лежит в колыбели!»

И остаются со своей земной роднёй. А муж остаётся на дне, один на один со всем этим голодным выводком и с горой пустых сковородок. Поистине незавидная участь.

Есть одна, особенно грустная версия «Агнете», в которой муж, несмотря на мольбы, не отпускает её погостить на землю. И вот в воскресенье, стоя у заутрени, мать Агнете слышит сквозь пение хора голос, «нежный, как звон ветра в камышах». Дочь просит её помолиться за её бедных зеленокудрых деток, играющих на дне с морскими рыбами и ракушками, и за неё, бедную, пропащую душу, которой томно и тяжко среди морской прохлады и свежести… Мать начинает плакать и молиться – и только тут замечает, что голос слышит на она одна, но и священник, и все прихожане… Двери церкви распахиваются – за ними озеро, «белое, как луна»… Агнете, вопреки запрету, пыталась убежать от мужа, но, настигнутая его проклятьем, разлилась водой возле церковных дверей…

Удивительное дело! Только Эгле была счастлива в браке с Водяным Ужом. Как ей это удалось? Потому ли, что Литва долго оставалась языческой и, пока в других странах Змей (или Водяной) уже вовсю олицетворял тёмное дьявольское начало, в Литве тот же Уж оставался объектом поклонения? Или наоборот – потому что история Эгле является позднейшей стилизацией под народное предание? Кто-нибудь знает, когда она была зафиксирована впервые?

И знает ли кто-нибудь ещё хотя бы одну историю, где девушка и Змей (девушка и Водяной) любили друг друга и не хотели расставаться?.

28 ноябрь 2010 г. Про психологический тренинг