Дневник Благодати

Другие, встревоженные перспективой христиан, прелюбодействующих или убивающих тысячи раз на день, призывали Лютера к ответу за его гиперболу. В конце концов, Библия представляет благодать исцеляющим противодействием греху. Как же они оба могут сосуществовать в одном человеке? Не должны ли мы «возрастать в благодати», как заповедает Петр? Не должно ли наше семейное сходство с Богом увеличиваться день ото дня? «Христос принимает нас такими, какие мы есть, — пишет Уолтер Тробиш, — однако, когда Он нас принимает, мы уже не можем оставаться такими же».

Богослов XX века Дитрих Бонхёффер придумал выражение «дешевая благодать», обобщающее идею злоупотребления благодатью. Живя в нацистской Германии, он был потрясен трусостью, с которой христиане воспринимали угрозы Гитлера. Лютеранские пасторы по воскресеньям проповедовали со своих кафедр о благодати, а в остальные дни недели оставались безмолвными, когда нацисты воплощали свою политику расизма, эвтаназии и, в конце концов, — геноцида. Книга Бонхёффера «Цена ученичества» указывает на многие фрагменты Нового Завета, повелевающие христианам достигать святости. Всякий призыв к обращению ко Христу, — настаивает Бонхёффер, — включает призыв к ученичеству и подобию Его образу.

Из книги «Что удивительного в благодати?»

5 октября Краткосрочные результаты

Как-то летом мне нужно было изучить основы немецкого языка, чтобы успешно закончить университетскую программу. Что за ужасное было лето! Прекрасными вечерами, когда мои друзья ходили под парусами по озеру Мичиган, катались на велосипедах и потягивали «капучино» в уличных кафе, я сидел с репетитором, разбирая немецкие глаголы. Пять вечеров в неделю, три часа за вечер я тратил на зазубривание слов и окончаний, которые мне больше никогда не понадобятся. И я терпел подобную пытку по единственной причине: чтобы пройти тест и получить свой диплом.

А что, если бы секретарь факультета пообещал мне: «Филип, мы хотим, чтобы ты усердно учился, изучил немецкий и прошел тест, но мы заранее гарантируем тебе, что ты получишь проходной балл. Твой диплом уже заполнен»? Как вы думаете, проводил бы я каждый чудесный летний вечер в жаркой, душной квартире? Ни за что! Именно так, в общих чертах, выглядела богословская дилемма, которую Павел разбирает в Послании к Римлянам.

Зачем учить немецкий? Разумеется, на то есть благородные причины. В частности, изучение иностранных языков развивает интеллект и расширяет диапазон общения. Тем не менее, эти причины никогда не мотивировали меня к изучению немецкого. Я учил язык по эгоистическим причинам: чтобы получить диплом, — и только нависшая надо мной угроза нежелательных последствий заставила меня пересмотреть свои летние приоритеты. Сегодня я помню очень мало немецкого, который тогда впихнул в свой мозг. Следование «ветхой букве» (Павлово определение ветхозаветного закона) дает в лучшем случае краткосрочные результаты.

Что вдохновило бы меня изучать немецкий? Мне приходит на ум один сильный стимул. Если бы моя жена — женщина, которую я люблю, — говорила только на немецком, я бы выучил этот язык в рекордные сроки. Почему? У меня было бы отчаянное желание общаться mit einer schоnen Frau. Я бы допоздна не ложился спать, разбирая глаголы и правильно размещая их в конце предложений в своих любовных посланиях. Я бы высоко ценил каждое новое слово в своем лексиконе как еще один способ выразить свои мысли той, которую я люблю. Я изучал бы немецкий со всем усердием, зная, что сами взаимоотношения будут мне наградой.

(Продолжение см. 6 октября)

Из книги «Что удивительного в благодати?»

6 октября Жизнь любви

(Продолжение от 5 октября)

Эта реальность помогает мне понять сердитый ответ Павла: «Никак!» — на вопрос: «Оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать?» Мог бы жених в брачную ночь завести со своей невестой следующий разговор? «Дорогая, я так сильно тебя люблю, и счастлив, что разделю с тобой свою жизнь. Но мне нужно выяснить кое-какие детали. Сейчас, когда мы поженились, насколько далеко я могу заходить с другими женщинами? Могу ли я спать с ними? Или целовать их? Ты же не будешь возражать, если я время от времени буду заводить интрижку на стороне, правда? Я знаю, что тебя это может ранить, но только подумай о том, сколько у тебя будет возможностей прощать меня после того, как я изменю тебе!»

Единственным разумным ответом такому «донжуану» была бы пощечина и «никак!» Совершенно очевидно, что он абсолютно не понимает, что такое любовь.

Аналогичным образом, если мы приближаемся к Богу с позиции: «Что я могу себе позволить?» — то это показывает наше непонимание Божьего замысла для нас. Бог хочет чего-то несравненно большего, чем взаимоотношения, которые у меня могли бы быть с рабовладельцем, принуждающим меня к послушанию с помощью кнута. Бог — не босс, не менеджер и не джинн из бутылки, исполняющий наши повеления.