Дневник Благодати

Я говорю это с огромной осторожностью, но подозреваю, что за яростным, настойчивым желанием увидеть чудо — пусть даже физическое исцеление — иногда скрывается не избыток, а недостаток веры. Молитвы, подобные мольбам Ричарда, выдвигают Богу условия. Когда мы страстно желаем получить сверхъестественное решение проблемы, не ставим ли мы свою верность Богу в зависимость от того, покажет Он еще что-нибудь в видимом мире, или нет?

Требуя от Бога видимых доказательств, мы можем запросто приготовить путь к устойчивому состоянию разочарования. Истинная вера не столько пытается склонить Бога к исполнению нашей воли, сколько проявляет готовность исполнить Его волю. Исследуя Библию, я был потрясен тем, сколь малое число святых переживало что-либо подобное драматичной встрече Иова с Богом. Все остальные реагировали на Божью скрытность не требованиями к Нему явить Себя, а тем, что продолжали действовать с верой в Бога, Который оставался скрытым. В Евреям 11 верно подмечено, что гиганты веры «умерли в вере, не получив обетований, а только издали видели оные и радовались».

Из книги «Разочарование в Боге»

Ноябрь

1 ноября За завесой

Встретившись с Божьей скрытностью, мы можем впасть в серьезное заблуждение. Она подвергает нас искушению начать относиться к Богу, как к врагу, принимая Его скрытность за нежелание заботиться о нас.

Это подтверждает один случай из жизни знаменитого библейского персонажа. Если сравнивать с Иовом, то у пророка Даниила встреча с Божьей скрытностью была вполне умеренной. Он ломал голову над типичной проблемой неотвеченной молитвы. Почему Бог игнорировал его постоянные просьбы? Даниил настойчиво молился на протяжении 21 дня. Он носил траурную одежду. Он отказался от вкусной еды. Он дал зарок не есть мяса, не пить вина и не умащать тело благовониями. Даниил снова и снова взывал к Богу, но ответа не было.

И вот, в один из дней он получил куда больше, чем ожидал. На берегу реки рядом с ним вдруг появилось сверхъестественное существо с глазами, как пылающие факелы, и лицом, как молния. Все спутники Даниила, охваченные ужасом, сбежали. Он попытался заговорить с этим ослепительным существом, но едва мог дышать.

Гость начал объяснять причину долгой задержки. Он был послан, чтобы ответить на самую первую молитву Даниила, но столкнулся с сильным сопротивлением со стороны «князя царства Персидского». Наконец, после трехнедельного противостояния, подоспело подкрепление, и Михаил (один из верховных ангелов), помог сломить сопротивление.

Я не буду пытаться интерпретировать эту удивительную сцену вселенской войны, а только проведу параллель с Иовом. Подобно Иову, Даниил сыграл решающую роль в сражении между космическими силами добра и зла, хотя основная часть действия происходила вне пределов его видимости. Возможно, ему казалось, что его молитва тщетна, а Бог безразличен, однако взгляд «за завесу» показал прямо противоположное. Ограниченное понимание Даниила, как и Иова, исказило реальность.

Большая картина, в которой на заднем плане — целая вселенная, содержит большую деятельность, которую мы никогда не видим. Когда во времена невзгод мы непреклонно держимся за Бога или даже когда мы просто молимся, в этом может быть задействовано больше, гораздо больше сил, чем мы себе представляем. Для того чтобы уповать на это и быть уверенными в том, что мы никогда не окажемся оставленными, каким бы далеким ни казался нам Бог, требуется вера.

Из книги «Разочарование в Боге»

2 ноября Крест и свастика

Напряженность в отношениях церкви и государства нередко перерастает в открытый конфликт — особенно когда тоталитарный режим объявляет «Господом» себя. Нацистская Германия стала самой суровой проверкой для доктрины Лютера о двух царствах, и церковь в своем большинстве этот экзамен провалила. Мартин Нимёллер, один из лидеров, противоставших Гитлеру, признался, что церкви в целом просто не хватило мужества сопротивляться Гитлеру. Практикуя индивидуалистическую веру, привыкшую подчиняться государству, они слишком медлили с протестом. В самом деле, многие христианские лидеры, включая и самого Нимёллера, поначалу благодарили Бога за подъем нацизма, который казался единственной альтернативой коммунизму.

Как это ни прискорбно, евангельские христиане поверили обещаниям Гитлера восстановить нравственность в правительстве и в обществе. Как отмечает Карл Барт, церковь «приняла гитлеровский режим почти единодушно, с твердой уверенностью и даже — высочайшими надеждами». У протестантов Германии не была развита традиция противления государству, и христиане переняли девиз: «Со свастикой на груди, с крестом в сердце». Их пасторы носили нацистскую униформу и пели нацистские гимны. Когда же они поняли, что церковь в очередной раз соблазнилась властью государства, было уже слишком поздно.