Дневник Благодати

Фактически, эти фильмы помогли мне вновь обрести понимание человеческой природы Иисуса. Повторяемые в церквях символы веры говорят о вечном существовании Христа прежде вековых времен и о Его славной загробной жизни, однако они, в основном, игнорируют Его земное служение. Даже сами Евангелия были написаны через много лет после смерти Иисуса, когда Его воскресение осталось далеко позади, так что авторы описывали события, столь же от них отдаленные, как Корейская война от нас сегодня. Фильмы помогли мне углубиться в прошлое, приблизиться к восприятию жизни Иисуса Его современниками. Что Он ощущал, когда Его теснила толпа? Как бы я реагировал на этого Человека? Пригласил бы я Его к себе на обед, как это сделал Закхей? Отвернулся бы от Него в печали, как тот богатый юноша? А может, я предал бы Его, как Иуда и Петр?

Из книги «Иисус, Которого я не знал»

27 декабря Кем же был этот Христос?

Фильм «Евангелие от Матфея» итальянского режиссера Пьера Паоло Пазолини я впервые увидел в 1971 году. Выход этой картины шокировал не только религиозные круги, которые едва узнавали в персонаже на экране Иисуса, но и саму киноиндустрию, где Пазолини знали как откровенного гомосексуалиста и марксиста.

Роль фильма «Евангелие от Матфея» может понять только тот, чья юность пришлась на бурные годы его выхода на экраны. В те времена он заставлял умолкнуть насмешливые толпы в кинотеатрах. Студенты-радикалы поняли, что они — не первые, кто провозгласил послание, резко противостоящее материализму и лицемерию, а также призывающее к миру и любви.

Лично мне фильм «Евангелие от Матфея» помог утвердиться в непростой переоценке моих представлений об Иисусе. Судя по внешним проявлениям, Иисусу нравились те, кого вышвырнули бы из любого библейского колледжа и отвергли бы в большинстве церквей. Среди Своих современников Он почему-то приобрел репутацию человека, который «любит есть и пить вино». Люди, наделенные властью (будь то религиозной или политической), считали Иисуса смутьяном и нарушителем спокойствия. Он проповедовал и вел Себя, как революционер, отвергая славу, семью, имущество и другие традиционные мерила успеха. Я вынужден был признать тот факт, что слова в фильме Пазолини действительно взяты из Евангелия от Матфея, но заключенное в них послание совершенно не согласуется с моими прежними представлениями об Иисусе.

Примерно в это же время сотрудник миссии «Young Life» по имени Билл Милликен, основавший в одном из бедных кварталов коммуну, написал книгу «Прощай, милый Иисус». Название этой книги выразило словами происходящие внутри меня перемены. В те дни я работал редактором в журнале «Студенческая жизнь» — официальном издании миссии «Молодежь для Христа». «Кем же, в конце концов, был этот Иисус?» — размышлял я. Занимаясь написанием собственных статей и редактируя чужие, я чувствовал, как тень сомнения все больше нависала надо мною. «Ты действительно веришь в это? Или просто продвигаешь политику партии, убеждения, за которые тебе платят? Не примкнул ли ты к осмотрительной, консервативной элите — современной версии тех, кто видел в Иисусе угрозу для себя?»

Из книги «Иисус, Которого я не знал»

28 декабря Вы там побывали

У лауреата Пулитцеровской премии, историка Барбары Такман есть одно правило написания исторических романов: никакого предвосхищения событий. Например, работая над книгой об Арденнской операции во Второй мировой войне, Такман боролась с искушением включить в текст отступления вроде: «Конечно же, каждый знает, чем все закончилось». Но перед началом Арденнской операции войска антигитлеровской коалиции не знали исхода этого сражения. Если судить по внешним признакам, то они вполне могли быть отброшены обратно к побережью Нормандии, откуда начали вторжение.

Если историк хочет реалистично передать напряжение и драматизм событий по мере их развития, он не должен забегать вперед и допускать всезнающий ретроспективный взгляд. Если это сделать, то всякое напряжение тут же растает. Хороший историк воссоздает для читателя исторические условия описываемых событий, создавая ощущение, что «вы там побывали».

Я пришел к выводу, что именно в этом заключается проблема большинства наших книг и рассуждений об Иисусе. Мы читаем Евангелия через предвосхищающие очки церковных соборов, наподобие Никейского и Халкидонского, через многовековые попытки Церкви постичь Христа. Он был человеком, евреем из Галилеи, у которого были имя, семья, родственники, был личностью, в определенном смысле подобной всем остальным. Но в то же время Иисус чем-то отличался от всех людей, когда-либо живших на земле.