Дневник Дейзи Доули

Все еще гордясь собой, я нашла в толпе Люси — она стояла в опасной близости от своего красавца-адвоката. Марк чем-то сильно напоминал Эдварда, и я быстро поняла чем: тот же типаж самоуверенного и осанистого питомца частной школы, преуспевающего, пользующегося успехом у женщин и неотразимого в белом, когда он играет в теннис или в гольф. Только эта особь была на вид еще опаснее Эдварда: еще лощенее и самоувереннее, еще хитрее и амбициознее… и обаяние его, наверно, действует на слабых самочек еще сильнее. Казалось, Эдвард с регулярностью маяка испускает сигналы «дамы, я изумителен в постели». Я подкралась к Люси и шепнула ей на ухо: «Не забывай, этот тип женат! А нам с тобой пора».

Люси чмокнула Марка на прощание, а когда мы с ней направились к выходу, я оглянулась посмотреть на него и убедилась, что он глядит вслед Люси — взглядом, не предвещающим ничего хорошего. В глазах красавчика мерцал интерес, выходящий за рамки профессионального. Еще этого не хватало на нашу голову! Только бы пронесло, мысленно взмолилась я.

Мы с Люси набрали китайской вкуснятины навынос и наелись до отвала — без мальчиков можно себе ни в чем не отказывать.

— Знаешь, что самое ужасное? — начала Люси. — То, что в нашем с тобой возрасте к нам клеятся только женатики, которым опротивели их супружницы, но при этом чувство вины перед детьми не позволяет развестись.

— В точку, — кивнула я, вспомнив свинообразного Дэвида.

— А теперь давай рассказывай! — потребовала Люси. — Не томи. В чем же страшная тайна Энди Бентона? — Она подлила мне вина.

— Ну, мое романтическое бегство с бабником Энди, естественно, оказалось подпорчено. Я же воплощенная нелепость, у меня все не как у людей, и мне пора бы знать: когда что-то идет слишком хорошо, потом обязательно будет плохо.

Люси многозначительно фыркнула:

— Вот я и приучаюсь не требовать от жизни слишком много. Надежды только того и ждут, чтобы рухнуть. А завышенная планка очень больно бьет по голове, когда падает.

— Так нельзя, Люси! — упрекнула ее я. — Надо все-таки бороться с собственным цинизмом. Если тебе чего-то не хватает в жизни, то и в мышлении будет чего-то недоставать.

— Да, я думаю, что найти надежного и достойного мужчину можно, только если тебе его выследит и приведет за шкирку секретный агент, плюс желательно чтобы по дороге врач признал объект здоровым. И что в этом такого? — взъерошилась Люси.

Я, в свою очередь, рассказала ей, как было дело с Энди.

— Мы лежали в обнимку, ну, после всего, и нам было очень хорошо — мы вели такой, знаешь, предельно откровенный разговор, какой бывает только после хорошего секса с добрым знакомым. В общем, было весело. Не знаю, сколько мы так протрепались — просто лежали в темноте и говорили, говорили, делились самым сокровенным, даже поддразнивали друг друга. И вот Энди обнимает меня и почему-то переходит на шепот, начинает гладить меня по голове и признается, что у него есть один глубоко личный секрет, и мол, не рассержусь ли я. Сама понимаешь, я впадаю в панику — у меня это быстро. Начинаю лихорадочно соображать: может, он женат или у него есть постоянная подружка? Может, у него вообще есть постоянный парень?! Может, судимость? И знаешь, в чем Энди мне признался — это после того, как мы предохранялись резинкой? Что ему сделали вазэктомию. Проще говоря, он стерилизован.

Люси расхохоталась.

— Представляю, с каким облегчением ты вздохнула! — сквозь смех выдавила она. — Я уж думала, действительно ужас-ужас…

— В каком-то смысле это признание и было кошмарным, — вздохнула я. — Понимаешь, я так растерялась, даже не знала, что ему сказать, а Энди и говорит: «Я промолчал об этом, чтобы тебя не разочаровывать». — «Разочаровывать в чем?», спрашиваю. — «Ну как, что тебе от меня не забеременеть». — «А с чего ты взял, что я этого хочу и именно от тебя?» Знаешь, что он ответил? Я, говорит, обнаружил, что женщины твоего возраста, Дейзи, если они не замужем, ребенка хотят зачастую сильнее, чем мужчину.

У меня вдруг слезы выступили на глазах. Люси сочувственно погладила меня по руке.

— Ох, как я от этого устала — от того, что все время вот-вот разревусь! — воскликнула я. — И тогда тоже. Я даже порадовалась, что мы с Энди лежим в полной темноте, потому что он говорит-говорит, а у меня по щекам слезы катятся и в уши затекают.

— Разве ты так хочешь ребенка? Я не знала… — участливо сказала Люси.

— Я? Нет, не особенно, но все равно признание Энди меня выбило из колеи. С одной стороны, я испугалась — а вдруг он решит, будто я хотела его подловить? С другой — он как будто дал мне понять: рассчитывать не на что. Ну, получается, что он честно предупредил, что роман с ним ни к чему не приведет, но ведь всегда надеешься на нечто большее. Или он сказал это не потому?