Дневник для Стеллы

28. У меня было нынче необычайно многолюдное levee. Я велю никого ко мне не пускать, кроме, примерно, полудюжины приятелей, и вот все они пожаловали ко мне одновременно, и в их числе мистер Аддисон. Мне даже пришлось дважды подавать шоколад, от чего я, признаться, не в восторге. У нас по-прежнему стоит дождливая погода, и наемные кареты подорожали. Обедал я, как обычно, с «эль-ка» и его субботней компанией и не мог уйти оттуда раньше девяти: лорд Питерборо без умолку разглагольствовал, а «эль-ка» нарочно задерживал меня. Потом я пошел повидаться с еп[ископом] Оссорииским, который еще утром прислал мне приглашение. Он собирается в Ирландию. Там были также еп[ископ] Киллалуйский и Т. Ли, который, видя, как ведут себя со мной епископы, полностью переменил свое поведение и теперь, кажется, склонен считать меня лицом, куда более влиятельным, нежели каким я являюсь на самом деле. Я без обиняков высказал еп[ископу] Киллалуйскому, что именно ему «эль-ка» и я обязаны столь неблаговидным поведением епископов в деле с первинами, и ясно дал понять, что это отбило у меня охоту добиваться еще более выгодной для них милости, так называемой королевской ренты, которую королева обещала было даровать им. Ему ничего другого не оставалось, как смиренно все это выслушать и попросить меня оказать содействие в этом и некоторых других делах. Ну вот, прошла только неделя, а лист уже наполовину заполнен. Не исключено поэтому, что на следующей письмо уже будет отправлено. [Ноци, МД].

29. Я безуспешно пытаюсь спасти одного из младших членов совета[1027] вашего колледжа. Он приехал сюда хлопотать, чтобы ему разрешили оставаться в совете без принятия духовного сана, но, пока он хлопотал о своем деле, истек срок, который был ему на это предоставлен, а посему колледж может теперь по своему усмотрению исключить его из состава совета, если только кор[олева] не приостановит такую меру, чтобы дать ему все же время для принятия сана. Я говорил вчера по этому поводу со всеми министрами, но они отвечают, что кор[олева] рассержена, она считает, что это была просто уловка с целью ее обмануть, и настроена крайне решительно. И вот человек гибнет, а я не в силах ему помочь. Заметьте при этом, что я никогда его в глаза не видал, но дело само по себе настолько несправедливо, что я не мог удержаться, чтобы не предстательствовать за него. Ваши должностные лица рекомендовали его герцогу Орм[онду], и бедняга рассчитывал, что ему разрешат не принимать духовного сана, но к тому времени, когда он получил отказ, ему грозит потеря места и в совете колледжа. Обедал я с доктором Арбетнотом (одним из моих братьев) у него на квартире в Челси и побывал в тамошней часовне, алтарь которой своей диковинностью напомнил мне тот, что у Тиздала, в вашем солдатском госпитале. При дворе я нынче не был, но слыхал, что королева не присутствовала на богослужении; возможно, опять из-за приступа подагры. Весь день ужасный ливень. А у вас такая же погода? [Копойной ноци, МД].

30. Утро. Некоторое время тому назад, беседуя с знатным лицом, я упомянул об одном человеке, чрезвычайно достойном, но обремененном нуждой и болезнями, после чего мой собеседник вручил мне сто фунтов и попросил передать их ему, чего я пока еще не сделал. Человек, которому эти деньги предназначены, никогда не видел своего благодетеля, не ожидает получить ни единого фартинга и вообще ни о чем не знает и не ведает, так что, я полагаю, сто фунтов будут для него чрезвычайно приятным сюрпризом. Ведь, что ни говори, а это довольно-таки щедрый подарок. — Вечером. Обедал я в Сити у Понтэка в обществе лорда Даплина и еще кое-кого, а угощал нас некий полковник Клиленд[1028], который задумал стать губернатором Барбадоса, а посему загодя расставляет приманку для меня и других, чтобы расположить нас в свою пользу. Одним словом, он истинный шотландец. Вечером я отдал 100 фунтов, и для получателя это была весьма приятная неожиданность. Мы полагаем, что мирный договор уже подписан и что в ближайшие 3 дня мы будем об этом извещены. Думаю, что теперь в этом можно быть вполне уверенным. [Копойной ноци, МД].