Дневник его любовницы, или Дети лета

– Антон? – неуверенно сказала Марк. Я стыдливо поежился и отступил назад, приглашая гостя войти.

Общались мы недолго, примерно полчаса. В присутствии другого человека я чувствовал себя так дискомфортно, что воздух моего номера сгустился от напряжения.

Я признался, что не могу дописать роман, и выразил готовность выплатить неустойку. Издатель торопливо замахал руками.

– Что ты, что ты! Конечно, я все понимаю! Тебе надо отдохнуть!

– Марк, я выпал из обоймы, – сказал я с кривой усмешкой. – Вряд ли у меня выйдет еще хоть одна книга.

– Не говори так, – возразил издатель, но как-то не очень уверенно. – Отдохнешь, поправишься…

Он поперхнулся, смущенно оглядев мое расплывшееся тело.

– Ничего, не комплексуй, – спокойно сказал я. – Я все правильно понял.

Мы немного помолчали. Меня не покидало ощущение, что главное все еще не сказано.

– Говори, – сказал я, не выдержав молчания. – Я же вижу, ты что-то хочешь сказать…

Издатель немного помялся.

– Антош, – сказал он, наконец. – Ты человек разумный, здравомыслящий…

Тут он снова поперхнулся. Я беззвучно хмыкнул.

– В общем…

Марк набрал в грудь побольше воздуха и выпалил единым духом:

– Ты не обидишься, если я издам роман твоей бывшей… протеже?

Я удивился так, что даже икнул.

– Сашкин роман? – переспросил я.

Марк молча кивнул, не спуская с меня глаз.

– Ты же говорил, что книга очень слабая!

– Помню, помню, – перебил меня издатель сокрушенным тоном. – Но ты понимаешь, та история…

Он нерешительно посмотрел на меня.

– Говори, не стесняйся, – поощрил я. – Ты имеешь в виду мое несостоявшееся самоубийство?

– Слава богу, что несостоявшееся, – с облегчением подхватил издатель. – В общем, та история наделала такого шума! У нее сейчас такой пиар!

– Что-о-о? – протянул я, поднимаясь с кровати. – Какой пиар?

– А ты не знаешь? – удивился Марк. Он тоже встал с кресла, словно опасался, что я на него наброшусь. – Во всех газетах первые полосы! Даже в «Комсомолке» было интервью с этой… с Сашей, – поправился он. – На целый разворот!

– Ты с ума сошел! – проговорил я слабым голосом. – Какой разворот?..

– Так ведь суд скоро! – удивился Марк.

Я взялся за голову.

– Над кем?!

Издатель несколько минут смотрел на меня, широко раскрыв глаза. Потом сел назад в кресло и призвал:

– Сядь. Поговорим спокойно.

Я уселся на кровать. Меня снова начинало лихорадить. Я открыл ящик тумбочки, достал стопку лекарственных упаковок и зашелестел ими. Выдавил несколько таблеток и бросил в рот. Марк следил за мной, не отрываясь.

– Вот, значит, как дела обстоят, – пробормотал он себе под нос.

– Да, – ответил я с усмешкой. – Я больше не призовая лошадь. Так что ты говорил про суд?

– Саша неделю назад пошла в милицию и написала признание, – растолковал мне Марк.

Я схватился за голову и закричал:

– Зачем?! Вот дура!

– Ничего не дура, – осадил меня Марк строгим тоном. – Очень даже разумный ход. Она вообще девочка не глупая.

Я шумно выдохнул воздух, сморщился и помассировал ноющий висок.

– А Ольга? – спросил я.

– Какая Ольга? – удивился Марк. – Разве была еще какая-то Ольга?

Я промолчал.

Ясно. Сашка все взяла на себя. Зачем она это сделала? Из благородства? Чушь!

– Она все правильно рассчитала, – продолжал издатель. – Интерес к ней сейчас огромный, у девочки есть мозги, есть симпатичная фотогеничная мордочка, язык хорошо подвешен… Романчик у нее, конечно, слабый, но…

Он помедлил.

– Можно хорошо заработать, – договорил он почти виноватым тоном.

Я удивился. Чтобы Марк говорил виноватым тоном тогда, когда можно хорошо заработать!..

Нет, он определенно очень хорошо ко мне относился.

– Понимаешь, никто ведь не умер, – продолжал издатель свою сбивчивую речь. – Конечно, если бы с тобой что-то случилось… Да я бы никогда!.. Но ведь все живы-здоровы…

Он посмотрел на меня и снова поперхнулся. Я выдавил еще одну таблетку и бросил ее на язык.

Я не давил на жалость. Просто обычной дозы успокоительного мне уже давно не хватало.

– Марк, я не в претензии, – сказала я спокойно. – Я тебе больше скажу: я очень рад, что ее роман наконец издадут. Так что, вперед. Никаких обид.

– Правда? – обрадовался издатель, ставая с кресла.

– Конечно, – подтвердил я.

– Я могу тебе чем-то помочь? – продолжал спрашивать Марк, мелкими шажками продвигаясь к выходу. – Деньги, доктора, дефицитные лекарства?..

– Все есть, – ответил я. – Спасибо.

Он затормозил перед дверью.

– Я пошел? – сказал Марк с вопросительной интонацией.

– Иди, – согласился я.

– Созвонимся?

– Конечно.

Он открыл дверь, снова остановился и озабоченно сказал:

– Если роман допишешь…

Тут же спохватился и поправился:

– То есть, когда роман допишешь…

Марк откашлялся.

– Сбрось его на мой сайт, – договорил он смущенно.

– Обязательно, – ответил я с улыбкой. Я видел, что он больше в меня не верит, но хочет, чтобы мы расстались без взаимных обид. В конце концов, нас связывали долгие годы успешного сотрудничества.

Марк кивнул, подумал, хотел что-то сказать, но не стал этого делать. Вышел из номера и тихо притворил за собой дверь.

Я собрался и отправился в тюрьму. К Сашке.