Дневник эльфийки

– Правительница хочет знать: какие у Вас планы на завтра.

Верховный маг удивленно взглянул на Нику, а потом подробно проинформировал меня обо всех своих планах на завтрашний день.

Я повернулась к Нике:

– Он сожалеет, но завтрашний день у него полностью расписан. Он хочет узнать, что конкретно хочет Правительница.

И тут Ника повернулась к верховному магу и с ослепительной улыбкой спросила по эльфийски:

– Не мог бы Верховный маг завтра с утра зайти ко мне, что бы обсудить со мной текущие дела?

Лишь небольшой и очень мило-звучащий акцент выдавал, что язык этот неродной для Ники.

Вы даже представить себе не можете каких усилий мне стоило не выдать насколько я потрясена этой невинной на первый взгляд фразой Ники. Потому что для меня эта фраза была подобна взрыву, рушащему все.

– Да, конечно, – Вериангер склонился перед Никой.

Она протянула ему руку:

– Я очень признательна Вам, Верховный маг.

Обожание с которым тот приник к её руке, полностью исключало мои возможные упреки в её адрес, что правительница либо должна говорить абсолютно без акцента либо не говорить никак. К тому же если Ника понимала значение фраз, то мой лукавый перевод становился не только бессмысленным, но и опасным. Я всегда чувствовала, что внутри Ники есть жесткий стержень её моральных устоев, и его не сломить ничем, даже любовью.

Весь вечер я просидела как на иголках, ломая голову: каким образом и как давно Ника выучила эльфийский язык. Мне было необходимо понять, Ника только сейчас догадалась, что я обманываю её и догадалась ли…

Поздним вечером я зашла к сыну. Он уже лежал в кровати.

– Малыш, мама пришла пожелать тебе спокойной ночи, – улыбнулась ему я.

– Мамочка, – Даниэль улыбнулся в ответ, и как только я подошла, ласково обнял и прижался.

Я нежно потрепала его густые пшеничные волосы, а потом ласково поцеловала в макушку:

– Ты доволен как прошел праздник?

– Все было чудесно. Ника все замечательно организовала. И подарки все такие великолепные. Особенно блокиратор, – сын кивнул на коробочку, лежащую на столике, рядом с его кроватью, – мы опробуем его завтра?

– Конечно, мой дорогой.

– А Нике покажем? Ты знаешь, я хочу, чтобы она тоже научилась им пользоваться, – сын, повернувшись, заглянул мне в глаза.

– Конечно, – соврала я, понимая, что сейчас могу пообещать ему что угодно. Это все равно уже ничего не изменит. – У Ники способности не хуже чем у эльфа. Она сегодня даже приказания на эльфиском раздавала, пока тебя не было.

– Да ты что? – Даниэль даже подскочил на кровати от радости. – Вот здорово! Значит, я с ней тоже смогу теперь общаться на эльфийском?

– А ты с ней не общался на нем раньше?

– Нет, мам. Я же обещал тебе, – сын недоуменно взглянул на меня, – мы не разговаривали с ней никогда на эльфийском. И она никогда на нем не говорила. Даже со служанками. Если ей что-то надо было, их я всегда просил. Она говорила, что ей надо, а я тут же просил. И еще написал ей целый список распоряжений на бумажках, чтобы она могла их раздавать, если ей что-то понадобится.

– Много распоряжений?

– Ну да… у неё большая такая папка накопилась, – сын улыбнулся. – Теперь, выходит, она ей больше не нужна уже будет.

– А как она запоминала, где какое распоряжение, если их много было? – решила уточнить я, хотя уже и так все было понятно.

– Я с обратной стороны подписывал их еще на её языке.

– Какой ты умница, – я вновь чмокнула сына в макушку и стремительно направилась к выходу. – Ладно, спи, мой дорогой, сегодня был долгий день. Спокойной тебе ночи.

– Спокойной ночи, мам, – сын снова улыбнулся мне.

Я вышла и в изнеможении прислонилась к стене. Теперь я не сомневалась, что Ника с её способностями к анализу и обобщению выучила эльфийский в совершенстве и завтрашний разговор с Вериангером способна провести и без моей помощи. А если и с моей, то это ничего не изменит. Моя постоянная ей ложь выплывет обязательно. А дальше… дальше действия Ники непредсказуемы. Вернее наоборот – очень предсказуемы. В любом случае, даже если я сохраню свое положение, её любви я лишусь раз и навсегда. Она не простит мне обман. Я чувствовала это – что угодно простит только не ложь.

«О, Творец, – я в ужасе прижала руки к вискам, – я не вынесу этого… не вынесу… Все что угодно, только не её презрение».

Вернувшись в свои покои, я вызвала атлета.

– Так, мой воин. Ты разленился совсем и кроме того как развлекаться с моими фрейлинами и прочими смазливыми служанками не делаешь ничего.

Атлет, преданно заглядывая мне в глаза, поспешно опустился на колени и прижал руки к груди. Весь его вид говорил о том, что он готов выполнить все, что я только пожелаю. Что же это было как нельзя более кстати. Мне нужен был кинжал Вериангера, который тот носил у себя на поясе, и я надеялась с помощью атлета его заполучить. Я объяснила этому остолопу что делать, и он, подобострастно кивая, удалился. А я осталась ждать, зная, что не сомкну ночью глаз, пытаясь найти выход из безвыходной ситуации.