Дневник эльфийки

Вернулся атлет под утро и протянул мне кинжал верховного мага. Значит, сумел проникнуть в его покои с помощью одной из своих любовниц и, дождавшись, чтоб тот уснул, стащить его оружие.

Я поблагодарила атлета и отпустила. А сама, повертев в руках клинок, спрятала его под складками платья. Это был крайний выход. Самый что ни на есть крайний, и прибегать к нему мне не хотелось. Я бы что угодно сейчас сделала или отдала, лишь бы мне не пришлось так поступить.

Ранним утром я, воспользовавшись тайным ходом, ведущим в покои Ники, пришла к ней в приемную. Ника была одна. Увидев меня, она, несколько натянуто улыбнувшись, поздоровалась и отвела взгляд. Я поняла, что её терзают сомнения. И за стремлением узнать правду, она прячет страх, что она окажется именно такой, которая бесповоротно разлучит нас и разобьет обеим сердца. Этим грех было не воспользоваться. Ведь если я отговорю её от личного контакта с верховным магом, все вернется на круги своя.

– Ника, – осторожно начала я, – меня несказанно порадовало, что ты освоила эльфийский язык. Это чудесно. Но даже в свете этого, мне кажется, что твое желание общаться сейчас Вериангером крайне неразумно. Он хитрый и ловкий интриган, голову на отсечение могу дать, что он сейчас приложит все силы, чтобы опорочить меня в твоих глазах и добиться того, чтоб между нами произошел разлад. Это стиль его правления: разделяй, и власть в твоих руках.

– Девочка моя, – Ника мягко улыбнулась, – я не верю клевете. Я верю лишь фактам. Поэтому если тебе нечего от меня скрывать, не бойся, никакие его лживые наветы не смогут опорочить тебя в моих глазах.

– Ника, ты просто не знаешь Вериангера. Он могущественный маг. Самый могущественный из всех, которых я знаю. Он может воссоздать какие угодно факты и доказать все, что только взбредет ему в голову. Зная, как он с детства тихо ненавидит меня, я не удивлюсь ничему. Не удивлюсь, даже если он представит неоспоримые доказательства того, что Даниэль не мой ребенок или еще что-нибудь в том же роде.

– Ну, тому, что Даниэль не твой ребенок и не мой внук я в любом случае не поверю, – Ника тихо рассмеялась, мой пример несколько снял её напряжение, она явно ждала другого. – На него достаточно взглянуть, чтоб и тени сомнений не осталось.

– Нет, Ника, вот он сейчас тебе какие-нибудь доказательства приведет, и тебе уже и вправду начнет казаться, что Даниэль не твой внук, а, например, его сын и никак иначе.

– Лия, прекрати, – свекровь уже не могла сдержать откровенный смех. Смеялись даже её глаза, заледеневшие до этого от внутреннего напряженного ожидания. – Я знаю, как ты к нему относишься, и вот в это не поверю точно.

– Это, конечно, радует, – я скорчила грустную мину, – но это только один из вариантов. Кто знает, сколько он может припасти подобных лживых наветов.

– Лия, останься и присутствуй во время разговора. Я вовсе не против.

– Для чего? Чтоб кричать ему в лицо, что он гнусный лжец и, выслушивая подобные же обвинения от него, превратить твою с ним аудиенцию в базарную склоку?

– Лия, что ты хочешь?

Что ж, раз разговор пошел без обиняков, придется отвечать в том же духе.

– Я хочу, чтоб ты вообще с ним не общалась!

– Что он знает про тебя такое, что ты так боишься, что об этом узнаю я? – жестко и, глядя мне прямо в глаза, задала Ника вопрос, которого я ждала уже давно.

– Не знаю! Не знаю я, что он знает обо мне. Понимаешь, не знаю, – жарко и с чувством выдохнула я. – Я просто его боюсь. Боюсь до дрожи в коленях… потому что знаю на что он способен. Я люблю тебя Ника, очень люблю! Ты единственная кроме сына, кто дорог мне здесь. Я боюсь, что он разрушит нашу любовь, разрушит доверие между нами…

– Лия, почему ты столь уверена в этом? Уверена в том, что у него именно такая цель?

– Он гнусный, беспринципный подлец, я знаю это, и еще знаю, что в погоне за властью, он не остановится не перед чем.

– Лия, ты, походя, разбрасываешься такими обвинениями… – Ника недоверчиво покачала головой. – К тому же зачем ему все то, о чем ты говоришь? Власть в Хламии, насколько я знаю с твоих слов, и так принадлежит ему.

Я поняла, что прокололась. Не стоило упоминать власть, надо было делать упор на подлой сущности верховного мага и желании сеять вражду и смуту без причины. Сейчас надо было срочно исправлять ситуацию. Ведь минуту назад я чувствовала, что Ника почти готова отказаться от общения с Вериангером в угоду мне.

– Он боится её потерять, Ника, он вообще по жизни трус и подлец. Он обожает делать пакости в надежде, что тогда его власть будет безгранична и непреходяща.

– Лия, я постараюсь объяснить ему, что меня власть не интересует. Меня интересуют лишь ваше с Даниэлем благополучие. Я скажу ему, что если вам с Дэном будет хорошо, я ни при каких обстоятельствах не стану пытаться ограничивать его влияние. Пусть делает что хочет. Он должен понять, что при таком раскладе выигрывают все. Он умен, я вижу это, и должен согласиться.

– Ника, не надо! Не делай этого! – я не смогла скрыть испуг. – С ним нельзя разговаривать откровенно, поверь мне!