Дневник эмигранта

А помнишь русскую весну
И сшитые тобою флаги?
Как, задыхаясь от отваги,
Мы верили в свою страну,
Что вроде и не предала,
Но как-то странно помогает,
То поманит, то отвергает…
Что ж, видно в ней все та же мгла
Царит, как в воздухе эпохи
Наживы дух и мелкий бес,
И снова ветер злых чудес
Доносит горестные вздохи…
Приедешь, в чашку я плесну
Тебе и мне опять цикорий…
Мы вспомним в череде историй
И нашу русскую весну.

«По большой и проклятой планете…»

По большой и проклятой планете
Бродят души, ищущих покоя.
Все дороги вытоптали эти
Странники, печальные изгои.
Облаков осенних низких, серых
Бродит много. И темны рассветы.
И стирая времени барьеры,
Шепчут строки мертвые поэты.

«Хоронят молодых, едва из школы…»

Хоронят молодых, едва из школы —
Гражданская война глядит в глаза.
Мы смерти составляем протоколы
И падает невольная слеза.

Фальшивые герои интернета

Твердят за деньги скучные слова.
Ты можешь с ними спорить до рассвета —
Сломается от боли голова.

Но ты — большой эстет, рисуешь кровью

Портрет на фоне горя и войны.
А кто-то пробует спасти любовью,
Хоть жизнь одну, достойную весны.

«Люди звереют от запаха крови…»

Люди звереют от запаха крови —
Пахнет гражданской войной.
Смерть ничего уже не остановит —
Город от страха немой.

Выдохнул, словно почуял чего-то:

«Друг, если можешь, беги.
Или воюй, если будет охота…»
Рядом глупцы и враги.

Помни, что небо над нами свинцово,

И впереди только боль…
Сила бесовская снова и снова
Все умножает на ноль.

«Зачем мне все это надо?..»

Зачем мне все это надо?..
Сидел бы и пил вино.
Вино под названьем «Микадо»,
И просто смотрел бы в окно.
Где ночи легло измеренье,
Где дышится легче чуть-чуть.
И перед судьбою смиренье
Обозначает мой путь.

«Вот новый горизонт возможностей…»

Другу Артему Г.

Вот новый горизонт возможностей,
Хотя тебе за тридцать лет
И ты научен осторожности,
И в большинстве не веришь в бред.

Но ты еще играешь числами,

Рискуешь жизнью наугад
И тянешься во тьму за смыслами,
В которых виден рай и ад.

Глобально противостояние

И не вернуться никогда
Туда, где сны-воспоминания
И радость детства навсегда.

И жуткою эпохой поднятый,

Что прочих превращает в тлен,
Идешь свободный и непонятый,
Не требуя судьбы взамен.

«Крысы в погонах, проныры, ищейки…»