Дневник гауптмана люфтваффе. 52-я истребительная эскадра на Восточном фронте. 1942-1945

«Мы должны сначала атаковать истребители, – передал я ему. – Попытайтесь сбить второй Як. Если он спикирует, летите вперед и сбейте Ил-2!» Затем я атаковал. Но русские были начеку. Они, должно быть, уже заметили нас. Они спокойно позволили мне приблизиться, а затем внезапно, как будто по команде, разошлись влево и вправо. На высокой скорости я не мог развернуться так же энергично, но и не пытался этого делать. Вместо этого я убрал газ, уменьшив скорость, и спикировал в направлении Ил-2, который пытался уйти.

Управляя створками радиатора, я потерял даже большее количество скорости. Оглянувшись назад, я увидел, что оба Яка собираются зайти мне в хвост. Но я видел выше их Штейнса, и нос его самолета был направлен к двум вражеским истребителям. Таким образом, он делал свою работу, и повода для волнения у меня не было.

Ил-2 все время рос в моем прицеле. Задний бортстрелок неистово стрелял, но я не обращал внимания. Створки радиатора закрыть, рычаг дросселя вперед! Но, должно быть, на Ил-2 был опытный пилот, потому что прежде, чем я успел открыть огонь, вражеский самолет начал танцевать в небе. Хорошо, что я уменьшил скорость, иначе противник наверняка бы ушел от меня. Но я держался за ним и с дистанции 60 метров начал стрелять из двух пулеметов. Это доставляло русскому явное неудобство. Ил-2 так болтался и раскачивался, что мне было трудно добиться хотя бы нескольких попаданий, но, по крайней мере, задний бортстрелок прекратил стрелять. Теперь ствол его пулемета торчал прямо вверх.

Я снова попал в него, затем еще раз. Пришло время использовать пушку, поскольку я едва ли мог промахнуться. Большой самолет был прямо передо мной. Я был по-настоящему поражен тем, что меня все еще не обстреливают. Я был озадачен, но времени, чтобы смотреть вокруг, не было. В любую секунду я мог протаранить противника. Я нажал на кнопку спуска пушки. От Ил-2 полетели обломки, просвистевшие мимо меня. Мой «Мессершмит» попал в турбулентный поток от винта Ил-2, и его начало так бросать, что я подпрыгивал в кабине. Мне пришлось приложить всю свою силу, чтобы остаться позади русского, который определенно больше ничего не хотел слышать обо мне.

Я опять открыл огонь. Русский продолжал свои оборонительные маневры. Я сократил дистанцию приблизительно до десяти метров, когда Ил-2 резко наклонился вперед, и я немедленно восстановил управление своего «сто девятого». Я настолько резко толкнул вперед ручку управления, что ударился головой о переплет фонаря. Пришло время отвернуть влево и посмотреть, где были Яки. Один из них пронесся мимо меня слева, вышел из пикирования и развернулся ко мне в хвост. Прежде чем он успел настичь меня, я увидел, что Ил-2 врезался в землю. Почти в тот же момент сверху снизились два самолета. Последним был «Мессершмит» Штейнса. Он вцепился в хвост противника и стрелял. Русский перед ним отчаянно уворачивался, спасая свою жизнь. Однако он присоединился к своему товарищу, и оба использовали скорость, которую набрали в пикировании, чтобы приблизиться ко мне.

Штейнс оставил свой Як и теперь держался выше меня и наблюдал. Не было необходимости давать ему распоряжения, он сам видел, что эти двое русских должны скоро атаковать меня, и мог действовать по собственному усмотрению. Это произошло настолько быстро, что последний русский не успел понять, что произошло, пока его машина не загорелась и не начала снижаться.

Я бросил свой самолет в сторону и едва ушел от длинной очереди из пушек Яка позади себя. Теперь началось состязание на виражах. Мы были на высоте 1000 метров. Русский позднее защищался очень отчаянно, но сначала была моя очередь. Я должен был использовать весь свой навык, чтобы оторваться от Яка. И скоро я понял, что человек позади меня равный соперник. Состязание могло сложиться совсем по-другому, если бы не было Штейнса. Последний действовал так, как будто все это дело совершенно не интересовало его. Он ушел в сторону и набрал высоту, чтобы занять позицию, из которой мог сверху напасть на русского.

Теперь уже вражеский пилот был вынужден оставить меня, если не хотел сам быть сбитым, и это дало мне передышку, в которой я нуждался. Я набрал высоту, а затем быстро снизился. Русский избавился от моего ведомого и теперь пытался зайти ему в хвост. К настоящему времени мы были на высоте лишь приблизительно 100 метров.

В ходе своей следующей атаки я не повторил старой ошибки, приближаясь на большой скорости, потому что русский наверняка снова начнет виражи. Когда я вышел на дистанцию открытия огня, Як резко ушел в сторону. Но я также развернулся и уверенно держался позади него. Я не собирался позволить ему оторваться от меня. Я видел, как Як вздрагивал и трясся. Наша высота теперь была не более 40 метров. Я снова вышел на дистанцию огня. Тогда русский резко взял ручку управления на себя.