Дневник из заточения (СИ)

Именно эти слова, этот тембр, эта бархатистость голоса нажимают во мне какую-то потаённую, скрытую ото всех кнопку, от чего непроизвольно наворачиваются слёзы и внутри все превращается в желе.

Я люблю тебя, Колин.

Но как сказать это тебе словами?

Не ждать, пока они бесконтрольно вырвутся в неподходящее время, когда он сочтет это просто очередным восторженным выражением страсти?

Как выбрать время и сказать, чтобы он знал, что это серьезно и не зависит от его решения по заданию?

Он знает. Он уже это знает.

Но мне нужно сказать ему. Мне это нужно. Словами. Через рот. Вслух. Чтобы потом сожалеть. Но знать, что было сделано все возможное. Чтобы он не сомневался. Ему это тоже нужно, я вижу.

Кстати!

Пора бы завести список хороших дел медвежоночка...

А еще поесть, помыться, украсть у него вещицу на память, посмотреть, каким одеколоном он пользуется, пересмотреть свои шмотки (мне кажется галстук на голое тело должен ему понравиться), сделать тату медвежонку, зарядить мобилку, пофоткать его,

и сказать ему самое главное.

Давай, Эззи, не ссы. Колин заслуживает услышать это от тебя.

Бамболейооо!!!

====== Штаны на лямках ======

Ванна с Колином после чудесного, волшебного траха занятия любовью была еще одним, надцатым на сегодня подарком. Кто-то там, на небе, расщедрился на подарки для меня и мечты продолжали сбываться в режиме нон-стоп.

Или это были подарки для Колина? А меня задело осколками по касательной, поскольку-постольку я с ним рядом?

Жалко, что я вбухал по дурости столько пены в воду и часть великолепного литого тела была спрятана от меня под этой пахнущей персиком шапкой.

Хотелось ползать по этому телу, осознавая, что это всё моё, моё, кусать, мять, целовать, гладить и тереться об него, как котенок, прижимая от радости уши, обвивая хвостом, обнимая лапами.

Я забрался за спину, обнял его ногами и начал намывать мочалкой, как в своих самых радужных мечтах!!

Задница саднила, но ощущения от гладкого тела под руками давало полнейшее наслаждение. Мочалка мешала мне, и я отбросил её, мне хотелось больше прикосновений богу прикосновений, чтобы лучше чувствовать моего медвежонка. Колин был расслаблен, клал мне на плечо голову, и так одуряюще пах собой, чего не мог перебить ни один запах персика. Скользя мыльными руками по гладкой коже, чувствуя расслабленные мышцы, как он отдался целиком и полностью в мое распоряжение, подставил спину, трудно было удержаться и не воздать хвалу всему Колину. Благо руки у меня длинные, пальцы музыкальные, и эта виолончель в моих руках запела так же, как любой инструмент, который я брал в руки.

Дадада! Если водить руками по его груди, касаться сосков, обводить их по кругу, мягко сжимать, Тэдди втягивал живот и рвано выдыхал мне в шею. А когда одна рука спустилась к его члену, я понял, что ему это нравится так же, как и мне. И даже больше.

Жованый крооот!!! Теддичка! Голенький! Разморенный! Доверчивый! И весь в моих ненасытных руках!! Это просто праздник какой-то!!

Ласково нашептывая на ушко разные глупости охрипшим после секса голосом, целуя в шею, ухо, прикусывая за плечо, я гладил его отзывчивый член с наслаждением, которое волнами накатывало на Тэдди и передавалось мне. Дрожью, вздохами, низкими стонами. Как он трепетал в моих руках!

Я упивался властью, данной мне Тэдди, ласкать эту сталь, скрытую под мягкой, скользкой кожей. Когда я убрал руки и встал из ванны, Колин хрипло выдохнул и с разочарованием взглянул на меня снизу вверх поплывшим взглядом.

Я наклонился к его губам, нежно поцеловал, хитро улыбнулся, как я это умею, и сказал: – рокировка, Тэдди!

Я перебрался в другую часть ванны, сел лицом к Колину и поднял из воды его правую ногу. Мне давно хотелось это сделать. Аккуратные, красивые пальцы на ноге просто вопили о ласке и требовали к себе моего внимания. Мои огромные ласты всегда были моим разочарованием с тех пор, как нога вытянулась. Поэтому я всегда обращал внимание на красивые, аккуратные ступни и балдел от ровных, длинных пальцев на ногах. Как я мог обойти такую прекрасную возможность и не залюбить ступни медвежонка? Начав прикусывать и посасывать его пальцы на ноге, проводя языком по влажной розовой ступне, я понял, что сегодняшний марафон высушит меня нахрен, как пустыню в Африке.

Колин рефлекторно дернул ногой, отбирая у меня эту великолепную мечту прямо из рук.

- Щекотно, Эззи!

- Папочка, папочка, ну пожалуйста, – взмолился я, умильно скорчив мордочку лисичкой.

- Пожаааалуйста!! – вышло хрипло и жалобно. – Мне очень хочется, папочка! – я выпрашивал, как ребенок на кассе вкусную конфетку.

И Колин сдался. Как обычно. Он не может устоять перед мольбой.

Ах, как было обидно, что эта моя эротическая мечта не совпала с эрогенной зоной у Колина.