Дневник мага

Разбиваем лагерь. Сунул кошку принцу. Довольное высочество тискает визжащее животное. Эльф — существо гордое, чесать животик так просто не даст. Пупс сходит с ума от ревности, но от костра не отходит. Там готовится заяц, такое пропускать нельзя.

21:17

Сидим с принцем у костра. Кот приволок Кукле полтушки зайца (меньше я ему предложить не рискнул. Это после получаса ожиданий и огня в глазах котяры). Кошка сидит на коленях принца. Шерсть дыбом, глаза обалделые, дает чесать себе шейку. На Пупса посмотрела холодно. На зайца с интересом. Пупс замер, ждет решения своей участи.

Кошка царственно сходит с колен восхищенного принца, жрет мясо. Пупс счастлив, мы с принцем тоже. Может, ее и не расколдовывать? Такая лапа получилась. А эльф молодец, не теряется даже в такой ситуации.

Так. Надо и самому поесть, пока Пупс все не схомячил.

22:33

Лежим все вчетвером, смотрим на звездное небо, кайфуем.

Костер трещит ветками. Я натащил волшебством столько еловых лап, что чувствую себя, как на перине. Принц лежит рядом (так как делать две постели было лень), а Пупс и Кукла — между нами. Кукле старательно вылизывают ухо. Кошка терпит с трудом. С одной стороны — приятно до жути. А с другой… гордость — вещь страшная.

Принц предлагает мне рассказать еще какую-нибудь страшилку. Пожимаю плечами. Почему бы и нет.

Страшная история № 3.Кладбищенская

В одном городе, а точнее, за его пределами было огромное старое кладбище. Никто не помнит точно почему, но хоронить на нем вдруг ни с того ни с сего перестали. Кресты давно покосились. Слова на надгробиях стерлись, да и поросло там все очень сильно.

Одной туманной ночью маленькая девочка на спор пришла на кладбище, чтобы провести там ночь. Это была очень храбрая девочка лет пятнадцати.

(— Ни хрена себе маленькая, — перебил принц.

Послал его в одно место и продолжил. Кукла навострила уши. Пупс радостно урчал рядом со мной, пытаясь незаметно ее обнять. Каждый раз получал по морде. Но попыток не прекращал.)

И вот. В полночь. Когда она ужинала на одной из надгробных плит, раздался жуткий вой и скрежет. Девочка огляделась. Вокруг нее земля с жуткими звуками открывалась, и из могил вставали страшно вонючие полуразложившиеся трупы покойников с горящими алыми глазами. Они явно хотели скушать девочку.

(Глаза Куклы тоже загорелись. Она слушала крайне внимательно. Слышал, что у эльфов вообще нет сказок. Все какие-то жутко героические тягомотные баллады. Так, о чем это я? Ах да.)

Они подходили все ближе и ближе, скрипя суставами и клацая зубами.

— Мы сожрем тебя, девочка! — послышалось ей.

Тогда она встала, медленно положила на надгробие пакетик с колбасой, выпрямилась и громко закричала:

— Ну, уроды, подходите! Кто первый, вашу… я вам в… на… а потом из… достану и в… засуну!!!

Но монстры не испугались и перли дальше.

(Крайнее внимание в глазах аудитории. Пунцовое лицо принца. Явно все запомнил, зараза.)

Тогда девочка достала из-под юбочки огромный топор, оскалилась и начала рубить трупы на куски. Раз за разом поднимала девочка топор, раз за разом давала по зубам нежити, выбивая клыки. И не могли они уже кусать, и умирали прямо при ней от зверских мук голода, ибо слишком много сил потратили на то, чтобы вылезти из могилы. И когда остался последний маленький трупик, он взмолился и попросил девочку дать ему хотя бы ма-аленький кусочек колбасы.

И сжалилась девочка с топором. Наклонилась за колбаской, отвернувшись от трупика, и коварный трупик вонзил зубы прямо в ее пятую точку!

(Шумный вздох аудитории. Пупс блаженно прижимал к себе Куклу, которая не обращала на него ни малейшего внимания. Я насладился паузой, гордо задрал нос и продолжил — надо пользоваться моментом, пока принц не дал мне в челюсть.)

А наутро на кладбище нашли девочку. Которая сидела и грызла колбасу. Она не улыбалась, не говорила, а просто встала и пошла домой.

А на следующий день она пришла в школу и… перекусала всех учеников.

Потом она перекусала всех горожан, а после уехала из города, так как не осталось никого не покусанного.

И вот что странно: у любого, кого она кусала, тут же выпадали зубы. И никогда больше не вырастали вновь. А еще, по ночам, они выходили из домов всем городом, шли на кладбище и огромными топорами убивали нежить, лезущую и лезущую из могил тысячелетнего кладбища.

Говорят, громкие вопли трупов и по сей день доносятся от стен проклятого города.

(Принца передернуло. Кукла ошарашенно смотрела на меня, пытаясь переварить услышанное. Пупс спал, урча от счастья.

На вопрос: а нет ли у меня веселых историй — послал всех на фиг и лег спать. Я вам что, бард, что ли?

Вскоре спали все. Только принц, зараза, все норовил утянуть на себя одеяло. Еле отвоевал.)

Понедельник

10:16

Хочу спать. Хочу спа-ать. Хочу спа-а-ать.

Пупс храпит под боком. Принц и Кукла где-то бегают.

Ну правильно, сначала вылили на меня кружку родниковой воды, а теперь смылись, пока я не колданул чего спросонья.

Надо встать. Или не надо?

Ну их всех на фиг. Я сова! Спим дальше, Пупс.

10:19

Еще одна кружка — и я за себя не ручаюсь.