Дневник моих откровений

Джинсы почти высохли, поэтому Элла натянула их, попрощалась с именинником и вышла из квартиры. Было около одиннадцати часов, осеннее солнце, которое днем радовало нас своими теплыми лучами, сейчас спряталось и его место заняла холодная луна. Своим бледным ликом она нехотя освещала землю.  На черном небе появились редкие, но яркие звезды, погода начала портиться и обещала завтра расплакаться мелким и нудным дождем. Я замешкался дома, и когда вышел, Элла уже дрожала от холода.

– Замерзла? – тихо спросил я.

– Чуть- чуть, – стуча зубами, проговорила она.

Я провел рукой по ее бедру и удивлённо спросил:

– Высохли?

–Да, – радостно ответила она, – и пятен нет и почти сухие.

– А ветровки нет?

– Тепло же было.

Я быстро снял свою ветровку и накинул ей на плечи.

– Спасибо, – прошептала она, – а ты?

– Не замерзну, я же сибиряк.

Она засмеялась, просунула руки в рукава и застегнула молнию.

– Так теплее, – уточнила она и взяла меня под руку.

– Какой дорогой пойдем? – строго спросил я. – Короткой или длинной.

– Я же на каблуках.

– Значит, длинной, – обрадовался я.

Короткая дорога сокращала путь почти в два раза, но нужно было идти по темноте через стройку. Один я бы, конечно, воспользовался именно этой, короткой дорогой, но с Эллой мне хотелось побыть подольше. Я не помню того, о чем мы говорили в этот вечер, я помню, что мне было приятно ощущать ее руку на моей, чувствовать тепло ее тела и слушать приятный журчащий голос.

Глава 3. Новый ученик

С 13 сентября началась история нашей любви.

Я жил в трех минутах от школы. Это было очень удобно, потому что занятия начинались с девяти часов, значит, я мог спать до восьми сорока. Затем быстро вскакивал, умывался, одевался, неспешно завтракал и приходил в школу за десять минут до звонка. С появлением в моей жизни Эллы, в режиме дня произошли изменения. Теперь я просыпался в семь утра, умывался, одевался, быстро завтракал и бежал короткой дорогой к дому Эллы. По меркам нашего города она жила далеко от школы. Несмотря на то, что в ее дворе была школа, но Элла в ней не училась. Я как-то спросил у нее:

– А почему ты учишься в нашей школе?

Она пожала плечами и шепотом ответила:

– Потому что очень хотела встретить тебя.

Мы тогда не понимали, что наша школа была лучшей в городе. К тому же с физико-математическим и химическим уклоном. В этой школе учились наши родители, но об этом потом.

Каждое утро я прибегал к ее подъезду и ждал, когда Элла выйдет. Она никогда не опаздывала, и мы приходили за десять-пятнадцать минут до начала уроков. Сначала нас сопровождала Дарина, она жила в соседнем доме, и девчонки утром ждали друг друга. Шахерезада была недовольна тем, что теперь каждое утро я ждал Эллу, нес ее дипломат и она держалась за мою руку, а не шагала, как это было раньше рядом с ней.

Тут, мой дорогой читатель, я хочу дать пояснение. Дипломат – это небольшой плоский чемодан для деловых целей. Говоря современным языком, атташе-кейс. В советское время почему-то старшеклассники облюбовали такой кейс и приспособили его для школы. Дипломаты были изготовлены из мягких, виниловых материалов или жестких пластиков и металла. Такой кейс обязательно имел замки с ключами или кодовые замки. У меня не было дипломата, потому что я не носил в школу ни учебников, ни тетрадей. У меня была одна «общая» тетрадь на все случаи жизни. А школьный дневник жил у меня в Сашкином гараже.

И у Эллы, и у Дарины был дипломат, в который они аккуратно укладывали тетрадки и учебники. Надо отметить, что у старшеклассников каждый день проводилось по пять- шесть уроков. На каждый предмет полагался учебник страниц на двести, в обложке, общая тетрадь для теории и две тоненькие рабочие тетрадки. И все это каждый ученик приносил в школу, обеспечивая себя “рабочими инструментами”.

Вообще школьными учебниками пользовались несколько поколений, поэтому обязательное условие – каждый учебник должен иметь обложку, чтобы его не испачкали и он мог служить подрастающим школьникам. С выдачей учебников в библиотеке было тоже не все так просто.

Сначала новые или почти новые учебники получали те, что учился на «хорошо» и «отлично». Затем внешний вид учебников становился хуже и их получали троечники и те, кто не очень хотел учиться. Мои учебники были старыми и побывали в руках таких же неучей, как я. Загрузив в дипломат пять учебников, столько же тетрадей, да и к тому же у девчонок были ручки разных цветов, карандаши, резинка, циркуль, линейка, транспортир, калькулятор, расческа, зеркальце и прочие дамские штучки. Кейс получался очень тяжелым.

– Зачем ты все это приносишь в школу? – спросил я как-то у Эллы, рассматривая, как она выгружает все содержимое дипломата на парту.

– Учиться! – строго ответила она.

– И зеркало?

– Глупый ты.

Больше таких вопросов я девчонкам не задавал.

Дарина молча тащила свой дипломат, но иногда она фыркала на подругу:

– Ну, что ты к нему прилипла? Пусть идет впереди, а лучше позади нас, я хочу с тобой посекретничать.

Тогда Элла, извиняясь, отпускала мою руку и тихо просила: