Дневник мусарки

Все молчали. На мои вопросы «Какого хре*а вы все молчите?» они отмахивались руками, боясь, что шеф их уволит. Когда я появилась в отделе, для него я стала как красная тряпка для быка. Где бы он меня ни увидел, где бы он меня ни поймал, он не упускал возможности накричать. В то время я не понимала, чего ему от меня надо, зато другие следователи вздыхали, спокойно улыбаясь: «Хорошо, что ты у нас есть». Он переключил на меня все внимание. Он не упускал возможности накричать на моего начальника отдела следствия за то, что я туплю и т. д. Он не упускал возможности сказать, что у меня роман с моим на тот момент будущим мужем при всем личном составе, а это более ста человек. Может, я не хочу, чтобы все об этом знали, и вообще, это мое дело, но ему было плевать. Он собирал все сплетни села. Например, с нами работал один мужчина, его звали Коля. Он был женат на женщине старше его на несколько лет. Сама его жена была недурна собой, татарка по национальности, волос почему-то огненно-рыжий, по моему мнению, такой цвет ей не идет. Так вот, она часто ревновала его и закатывала скандалы, приходила на работу проверять, там ли он. Я сама об этом ничего не знала, так как мне неинтересно «лазить в чужих трусах», но только не нашему шефу. Он знал все и обо всех, при этом еще и от себя добавлял, чего не было на самом деле. Зачем он это делал? — Не знаем, никто не знает. Кто-то говорил, что он просто говно, а кто-то предполагал, что отдел для него слишком маленький, вот он и занимается ерундой.

Так вот, однажды жена Коли облила себя бензином и попыталась поджечь, на его месте я бы не останавливала ее, учитывая, что это было именно ее желание изуродовать себя огнем. После того как он все-таки попытался ее остановить, она вонзила ему в шею нож. Он выжил, но провалялся на больничном немало. В объяснительной указал, что упал на штырь, но рана ровными краями говорила об обратном. Конечно, по селу поползли слухи, что его жена порезала. Видимо, она сказала своей подруге и про поджог, и про ранение мужа, а та успела растрындеть на весь мир. К чему я рассказала эту маленькую и неприятную историю? К тому, что наш шеф не упускал возможности позлорадствовать над Коленькой и постоянно при всем личном составе издевался, кричал, что он каблук, и жена всю жизнь будет за ним гоняться с ножом. Также шеф знал о всех романах нашего отдела, соседнего отдела, у какого участкового ощенилась собака, сколько яиц несет в неделю курица оперативного дежурного, и какие кредиты имеет оперуполномоченный. Опускаться до такого уровня — это страшно. Это говорит о том, что у человека нет своей личной жизни, что он скучно проживает дни, вот и лезет не в свои дела.

У него есть жена и двое детей, дочь старше меня на 4 года, сын еще старше. Оба живут и работают в столице, один в генеральной прокуратуре, вторая что-то где-то рядом. Из разговора своих коллег я поняла, что дети такие же подлые, как и папа, лезут на вершину власти самыми подлыми путями. Кстати, их папа не всегда был начальником этого отдела, к нам он попал как в ссылку. Когда-то он занимал должность начальника всего очень перспективного районного отдела в маленьком городке. Самое интересное то, что в этом районе находится вся нефть нашей страны. Именно оттуда качают основную часть черного золота, и, соответственно, люди там живут на широкую ногу. Богатенькие сыночки вытворяют что угодно, ведь денег у них достаточно, чтобы разрулить какой-нибудь инцидент, спровоцированный ими, например, на выходных. То стрельба, то изнасилование, то дорожно-транспортное происшествие, в общем, благородностью богатенькие детки не отличались. Еще была вторая половина населения: люди не работали в нефтяных компаниях и, соответственно, не получали бешенных заработных плат. Их дети с ранних лет видели несправедливость и совершали в отношении первых разбойные нападения, грабежи, хулиганства и т. д., то есть расправлялись как хотели, раз полиция не может по справедливости наказать виновных.