Дневник мусарки

Так, я отвлеклась. В общем, раздался звонок примерно часов в 5 утра, и голос из трубки сказал: «На выход, у нас кража скота». Она быстро собрала волосы в хвостик, накинула на себя теплую черную зимнюю шинель с золотыми крупными пуговками, где был изображен флаг страны, и с каракулевым воротничком серого цвета, повязала синий платок из ангоры, так как шапка не закрывала уши, да и ночью никто не обратит внимания на головной убор в этой суматохе. Обула высокие черные осенние сапожки из лаковой кожи, с молнией сбоку, с тупым носиком и на невысоком устойчивом каблуке, эти сапоги тогда были по моде и мало у кого встречались в ее городе, ведь она их приобрела в Алматы. Мукашка быстренько схватила черную папочку с ручками, вытащила белые, чистые листы формата А4 из принтера и закрыла за собой на ключ входную дверь, оставив свет в кабинете включенным. В коридоре и холле было почти темно, лишь мягкий свет проглядывал с лестничного марша, и перед ней был обзор всех кабинетов. По пути она постучала в дверь дежурившему оперуполномоченному. Это парень-казах, может, на год — на два старше, с круглой головой и оттопыренными большими ушами, с короткой шеей, оттого казалось, будто голова немного наклонена в сторону, или у него это настолько вошло в привычку, что выглядело как дефект. Он был среднего телосложения, очень упитан, эрудирован, казался вполне активным, веселым и жизнерадостным парнем. Он смеялся абсолютно над всем, над любыми ситуациями, смешными людьми, да и сам любил посмешить каким-нибудь приключением из своей жизни. Холостой, полный сил и энергии, мечтал и стремился стать генералом, но на тот момент был старшим лейтенантом. Он окончил среднюю школу милиции, и в его копилке было уже два года работы, в отличие от меня.

Ну так вот, она постучала и сообщила о происшествии, сказала, что уже пора выезжать, но за дверью услышала его недовольство. Спустившись в дежурную часть и получив координаты, она вышла на крыльцо здания, и в нос ударил морозец, не сказать, чтобы прям сильный, но было зябко. Казалось, холод пробрался до самых костей этой хрупкой и стройной девочки. Она прошла дальше и села в старый, серый, холодный уазик. Шофер в это время курил сигарету, и запах табака распространился по всему салону. Уазик стоял заведенный и кряхтел, и дергался, то ли от каких-то неисправностей, то ли от того, что с топливом что-то было не так. Ей казалось, что машина кашляет и задыхается, хочет что-то сказать, но Мукашка не могла поделиться предположениями вслух, она знала, что ее обсмеют, и поэтому большую часть времени предпочитала помалкивать. Позже в машину сел криминалист и вышеупомянутый оперуполномоченный, они поехали в один из поселков, что в нескольких километрах от города, по трассе Уральск — Дарьинск.

Когда въезжали в поселок, на улице уже светало, сумерки потихоньку сменялись рассветом. Выйдя из машины, она увидела, что лужи покрыты тонким прозрачным льдом, который рисовал какие-то зигзаги. Земля была промерзшей, и местами на обочине проезжей части виднелся иней. Он покрывал желтую сухую траву и переливался в лучах восходящего вдали солнца. Все страшно хотели спать, но предстояла работа. Они понимали — чем быстрее справятся с заданием, тем быстрее сдадут свое дежурство и отправятся на свой законный выходной. Постучавшись в дом, куда привез их водитель, через дверь они услышали женский голос, на казахском языке спросили: «Кто это?» Наша молодая и неопытная следователь со всей выразительностью ответила: «Здравствуйте, а у вас корову украли, можно ли вас опросить?» Рядом стоявший оперуполномоченный стал громко смеяться, повторяя по несколько раз эту фразу. Он будто проснулся окончательно от произнесенных слов. Мукашка немного смутилась и покраснела, ее это задело. Она молча вошла в открывшуюся дверь.