Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

Вторник, 3-е октября. С пяти до девяти заседание Соборного совета в Епархиальном доме. Обсуждался вчерашний скандал. Поступлено заявление об удалении с Собора профессора Титлинова. Много рассуждали об этом. Решили сдать на заключение Отдела личного состава. Но ввиду возбуждения по поводу этого инцидента в связи с ожидающимися некоторыми выступлениями решено перенести заседание с завтрашнего дня на субботний, в предположении, что к этому времени страсти несколько улягутся. Вместе с тем члены Совета, они же и члены Синода – митрополит Платон и протопресвитер Любимов доложили, что они обсуждали вчерашний инцидент в Синоде, усматривая в речах некоторых ораторов, в том числе и в моей, оскорбление Синода, и что по этому поводу выступит от имени Синода протопресвитер Любимов. Обмен суждениями по этому поводу принял довольно обостренный характер, так как я указывал на неканоничность нынешнего состава Синода, созванного самодуром Львовым, и что настоящий состав Синода никак не выразил своего отношения к прежнему Синоду, насильственно разогнанному. Думаю, что этим дело еще не кончится. По всей вероятности, я предложу этот вопрос на обсуждение епископов.

Среда. 4-е октября. Сегодня в три часа дня, накануне праздника святителей Московских, я с крестным ходом переносил находящуюся ныне в моей келлии икону святителя Алексия в Успенский собор, а затем принимал участие в молебне, совершенном митрополитом Тихоном, а также епископом Тульским Иувеналием. Между прочим, памятным для меня этот день является теперь еще и потому, что при выходе из Собора в давке подходивших под благословение у меня вытащили из кармана подрясника портмоне с 625 рублями. По нынешним временам – это небольшая сумма, ввиду дешевизны денег. Но теперь я остался положительно без копейки. Это, кажется, первая потеря в моей жизни. До сих пор я ничего не терял, что ставил себе в большую заслугу, и удивлялся, как это можно допустить до подобных краж. Вот что значит быть самоуверенным! Я не жалею, но досадно только.

С шести до половины десятого в помещении митрополита Тихона происходило совещание епископов*. Началось оно моим заявлением по поводу выступления моего на Соборе ввиду того, что некоторые из состава настоящего Синода усмотрели в моей речи обиду для себя. Я выяснил, что не имел в виду кого-либо обидеть. Но что нужно выяснить отношения двух Синодов – прежнего и настоящего, – это несомненно. Установленная комиссия из двенадцати епископов займется и этим вопросом. Решено, в совещании епископском предварительно сговориться, а затем выступать по тому или иному вопросу. Председатели отделов осведомляли о ходе дел. Очень медленно подвигаются дела.

Четверг. 5-е октября. С пяти до половины десятого вечера заседание моего Правового отдела. Вчера окончено рассмотрение предложенного проекта. Предстоит второе чтение. Заслушана декларация, составленная профессором С. Н. Булгаковым. Составлена красно, стильно, но по-моему не совсем подходяще для Церковного собора. Основная мысль – независимость Церкви и несвязанность ее с какою-либо политическою формою.

Пятница. 6-е октября. С пяти до девяти заседание Соборного совета у Московского митрополита. Обсуждались дела к завтрашнему заседанию.

На душе так тяжело от всего происходящего, что завидуешь тем, которые ушли из этого мира и не чувствуют ужаса всего переживаемого – мы переживаем ужасную, кошмарную полосу существования… Пугачевщина. Мы живем среди всеобщего пожара. Вся Россия горит. Горит и в буквальном, и в переносном смысле. Например, что говорят хотя бы сегодняшние газеты? Три сугубо кошмарных известия. На северном фронте немцы заняли остров и после победоносного морского боя приближаются к нашему побережью, чтобы затем пойти на Петроград. На румынском фронте две наши дивизии, стоящие на позиции, заявили, что они не желают больше воевать. А в средине России происходят вновь брожения железнодорожников, грозящие новой всеобщей забастовкой, но уже не организованной, а стихийной, со всеми последствиями и ужасами, какие всегда происходят при всяком стихийном неорганизованном движении. Это – три главнейшие темы дня. А между ними тысячи других, которые для нас, – ужасно сказать, – представляются более мелкими, хотя ужасом веет от них. Сюда относятся: пожары, поджоги, погромы, расстрелы, гибель хозяйств, гибель посевов, коней, голод, мятежи, бесчинства, убийства. Слышится запах крови со всех сторон. И все эти ужасы, все кошмары дня мелькают мимо нас как на кинематографической ленте, а мы сидим и созерцаем их… Сидим и не можем встать, – все выходы закрыты и уйти некуда. И мы все более и более сживаемся с этой картиной. И наши нервы притупляются все больше и больше. Это ужасно! Погибла, погибла Россия. И погубили ее наши социалисты-доктринеры! Господи, спаси нас!.. Погибаем!