Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

Второе заседание Отдела состоялось 5 (18) сентября 1917 г. По предложению Председателя было решено в протоколах заседаний приводить наиболее существенное в речах членов Отдела, с тем, «чтобы ораторы, желающие более подробной и точной передачи своих речей, представляли секретарям письменное изложение сказанного в заседании для занесения в протоколы»[69]. После короткого обсуждения целесообразности совместного заседания с Отделом о высшем церковном управлении, в ходе которого было высказано мнение, что «глубоких связей между означенными отделами нет», и что «на Отдел следует смотреть не как на аудиторию, где участники его должны заниматься взаимным просвещением, а как на рабочее отделение Собора, как законодательного учреждения», было решено совместного заседания, на этот раз, не устраивать и перейти к докладу проф. Ф. М. Мищенко о работах по вопросу об отношении Церкви к государству, разработанных в восьмом отделе Предсоборного Совета[70]. (Этого же принципа придерживался и владыка Арсений на Пленарных заседаниях Собора: «иметь уважение к слову и не множить словес», кроме того он же попросил докладчиков «помнить, что предлагаемые на обсуждение Собора доклады вывешиваются для прочтения всех членов или раздаются в печатном виде, и повторять их в общем собрании нет надобности… Докладчики должны быть по возможности кратки…»[71])

В своем докладе проф. Мищенко привел характеристики двух существующих в различных государствах основных типов отношения Церкви к государству: вопрос решается в смысле отделения Церкви от государства (в Америке, Франции, Бельгии) или в основу отношений полагается принцип верховенства государства над Церковью (в Германии). Предсоборный Совет придерживался мнения, что должен быть проведен принцип освобождения, а не отделения Церкви от государства, и выдвинул лозунг «свободная Церковь в правовом государстве». Советом были установлены, в качестве руководящих, следующие положения: «1). В русском государстве Православная Церковь должна занимать первое среди других религиозных исповеданий наиболее благоприятствуемое в государстве публично-правовое положение, приличествующее ей, как величайшей народной святыне, исключительной исторической и культурной ценности, а также религии большинства населения; 2). В соответствии с признанной в новом государственном строе России свободой религиозной совести и вероисповеданий Православная Церковь должна обладать этой свободой во всей ее полноте»[72].

После заслушивания доклада Мищенко было принято предложение князя Е. Н. Трубецкого о привлечении дополнительно материалов по работам Всероссийского съезда духовенства и мирян. Также было принято предложение Председателя по созданию в Епархиальной библиотеке особого помещения, где члены Отдела могли бы знакомиться с материалами, относящимися к рассматриваемому вопросу: журналами Предсоборного Присутствия 1906 г., журналами Предсоборного Совета 1917 г., с материалами Всероссийского Съезда духовенства и мирян 1917 г.

После этого был поставлен на обсуждение по существу вопрос об отношении Церкви к государству.

С 4-го заседания началось постатейное обсуждение законопроекта.

В конце 8-го заседания Отдела С. Г. Рункевич выступил с пожеланием, чтобы во избежание повторения на пленарных заседаниях Собора тех же прений, что происходили в Предсоборном Совете и в Отделе, была составлена объяснительная записка к законопроекту, с кратким указанием мотивов принятия статей в той или иной редакции. Председательствующий архиепископ Арсений указал, что разъяснение мотивов желательно и должно найти место в докладе, сопровождающем внесение законопроекта на общее Собрание Собора[73].

Обсуждение доклада «О правовом положении Православной Российской Церкви» было закончено на 17-м заседании Отдела 9 (22) ноября 1917 г. В этот день владыка записал в дневнике: «Утром с десяти до часу был на приходском отделе, а вечером с пяти до половины девятого на своем Правовом отделе. Здесь, пожалуй, было последнее заседание, так как работу мы окончили и заслушаны были доклады для внесения на пленарное заседание. Очень тепло мы распростились с своими сочленами. Члены Отдела благодарили меня как за „умелое“ ведение и руководство ими, так и за ту „благотворную атмосферу“, какая все время была у нас. Я им тоже отвечал соответствующею благодарностию»[74]. Надо, отметить, что архиепископ Арсений несколько ошибся: политика большевиков по отношению к Церкви еще вынудила членов Отдела собраться в начале 1918 г.