Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918

…много убитых депутатов, в числе их Шингарев и Кокошкин… — Ф. Ф. Кокошкин и А. И. Шингарев, бывшие члены Временного правительства, были арестованы вместе с другими видными членами кадетской партии 28 ноября 1917 г. и заключены в тюрьму Трубецкого бастиона Петропавловской крепости. В последних числах декабря 1917 г. председатель Красного креста доктор И. И. Манухин обратился в Народный комиссариат юстиции с просьбой перевести больных Шингарева и Кокошкина в Мариинскую больницу, ходатайство было рассмотрено Совнаркомом. 3 января 1918 г. Наркомюст создал специальную врачебную комиссию, которая на следующий день освидетельствовала состояние здоровья Кокошкина и Шингарева. Члены комиссии предлагали не спешить с переводом до 6 января. 5 января должно было открыться Учредительное собрание, депутатами которого были оба арестанта, и сохранялась вполне реальная опасность возникновения вооруженных столкновений на улицах Петрограда. Поэтому Шингарев и Кокошкин стали сомневаться, стоит ли им вообще покидать Петропавловскую крепость. Лояльно настроенные к ним сторожа также отговаривали их от перевода в больницу. А. И. Шингареву было сказано: «Мы слышали, что вы переводитесь в больницу. Зачем вы это делаете, ведь у нас здесь хорошо, а там будут красногвардейцы». Утром 6 января Народный комиссариат юстиции выдал женам арестованных ордера на перевод их мужей из Петропавловской крепости в Мариинскую больницу. Около 19 часов заключенные прибыли в Мариинскую больницу. Кокошкин и Шингарев еще некоторое время оставались в больнице. Одновременно комиссару было поручено обеспечить охрану заключенных, для чего выделили наряд, состоявший из пяти красногвардейцев. Во время формирования наряда красногвардейцев было принято решение не возиться с заключенными, а «просто сбросить их в Неву». Около 30 матросов флотских экипажей «Ярославец» и «Чайка» охотно вызвались пойти в больницу. Разъяренные матросы направились к Мариинской больнице с криками: «Вырезать!», «Лишние две карточки на хлеб останутся!» Расставив на всякий случай посты на соседних улицах, около 10 матросов подошли к входу в больницу, стали стучать в дверь: «Сторож, открывай: здесь есть арестованные министры. Мы пришли на смену караула». Увидев толпу вооруженных матросов, перепуганный сторож впустил их в больницу. Сначала матросы ворвались в палату А. И. Шингарева. Тот готовился ко сну, сидел на кровати, прислонившись к стене. Здоровенный матрос схватил его за горло, повалил на кровать и стал душить. Застигнутый врасплох, Шингарев попытался спросить: «Что вы, братцы, делаете?» Однако матросы, крича, что «убивают министров за 1905 г., довольно им нашу кровь пить», стали беспорядочно в него стрелять из револьверов и колоть штыками. Затем убийцы направились в палату Кокошкина, который уже спал. Тот же матрос с площадной бранью схватил его за горло, а другой двумя выстрелами в упор — в рот и сердце — убил его. Исполнив «свой классовый долг», матросы и красногвардейцы покинули больницу. Дежурный врач констатировал смерть Кокошкина. Шингарева он застал живым. Находясь в сознании, истекающий кровью бывший министр, сам опытный врач, отказался от предложенной перевязки и просил сделать ему инъекцию морфия. Через полтора часа он умер. Узнав об этих убийствах, В. И. Ленин 7 января в 11 часов утра поручил В. Д. Бонч-Бруевичу и наркому юстиции И. З. Штейнбергу немедленно приступить к расследованию и арестовать виновных. В тот же день была создана следственная комиссия в составе В. Д. Бонч-Бруевича, И. З. Штейнберга и наркома по морским делам Π. Е. Дыбенко. В течение нескольких дней уголовному отделению Народного комиссариата юстиции удалось установить личности убийц Кокошкина и Шингарева. Однако морские экипажи «Ярославца» и «Чайки» отказались выдать виновных матросов следственным органам. К суду были привлечены 8 человек. 15 марта 1918 г., в связи с выходом левых эсеров из Народного комиссариата юстиции, предложенная Штейнбергом редакция обвинительного заключения была отвергнута большевиками. Непосредственный соучастник убийства был освобожден из-под ареста и получил назначение на фронт. Одновременно с ним из Петропавловской крепости освободили и других.