Дневник наркомана

     Он лежал на софе в пижаме. Я хотела, чтобы меня поцеловали, и подошла к нему с кокаином. Он не  пошевелился. Он посмотрел на меня с широко открытыми глазами. В них застыл какой-то жуткий страх, и он произнес:

     Черная, эта чума из колодца,
     Как видны ее гноящиеся прыщи,
     Как кусают зловонные поцелуи
     Когда ласкает ее аспид.

     Разумеется, я понимала, что  он  не имел  это в виду буквально,  но мне было обидно. Я дала ему кокаин. Это встряхнуло его. Он сел и, держа  меня за плечи и смотря прямо в лицо, сказал:

     Дракон манящий и пугающий,
     Тигр похоти и ярости,
     Живой в цепях мертвецов,
     Живучая слизь среди праха,
     Позорно-бесстыдная как пламя,
     Оргия выделений брюхатого чрева
     Вместе с ненавистью за пределами целей или имен -
     Оргазм, смерть, диссолюция!

     Потом он неожиданно завопил, выбежал из  дома к озеру  и нырнул прямо в него.  Он  проплыл несколько  саженей, затем  выбрался  на берег  и медленно побрел обратно к усадьбе.

     В бельевом  сундуке я  нашла  несколько  полотенец.  Я боялась,  что он простудится, и тщательно обтерла его с головы до ног. Он выглядел так, будто забыл обо  всем на свете. Он  был довольно приятным  и нормальным, но только немного испуганным.

     Я никак не могла разобраться, что же с ним стряслось.  Он поступал так, словно знал  какой-то ужасный секрет, который надо  держать в тайне от меня. Он, казалось, постоянно опасался, что за ним шпионят или подслушивают.

     Сегодня вечером я снова направилась в магическую комнату. Питер сидел в комнате своего деда и делал  пометки в  книге. Сначала я  не поняла этого. Я поднялась наверх,  а  он  оставался  спать мертвым  сном  там  внизу! Затем, конечно, вся загадка прояснилась.

     Пока  он спал,  появлялся его астральный двойник и  занимался магией. Я знала, что очень опасно беспокоить чьего бы то ни было астрального двойника, и на цыпочках выскользнула из комнаты, однако он бесшумно преследовал  меня. Каждый раз, когда я оглядывалась через плечо, он был тут как тут, хотя очень быстро отклонялся назад за угол или прятался за дверь...

     Питер  какое-то  время  был   очень  озабочен.  Он   писал  на  бланках телеграммы, а затем рвал их  в клочья; и тут начинал, похоже, думать, что  и это небезопасно, и собирал клочки и сжигал их. Я спросила его об этом, но он ничего не говорил и страшно злился.

     Впрочем,  по-моему я  догадываюсь, в  чем, собственно,  дело.  Я  нашла кусочек бумаги, который он забыл уничтожить - письмо в Военное Министерство, предупреждающее  относительно  германских  заговоров,   и  сообщавшее  им  о некоторых происходивших здесь вещах. Я едва смогла это прочитать; его почерк был абсолютной абракадаброй.

     Он очень много говорит с самим собой. Я кое-что подслушала. Он полагал, что в Министерстве Обороны может сидеть немецкий  шпион, и боялся довериться почте или телеграфу.

     Он продолжал повторять: "Я в  полном недоумении". Затем  снова  начинал бормотать о заговорах против него.

     Я уверена,  что  могла бы  помочь, если бы  он доверял мне. Я дивилась, неужели с его стороны это все заблуждение. У него определенно есть некоторые забавные идеи.

     С  другой стороны, он  претендовал  на видение духовных хранителей, что невозможно, так как он недостаточно чист. Кроме того,  вещи, которые  по его утверждению он видел - все ужасные и отвратительные.

     Но  теперь  он  вообще ничего  не  говорит,  совсем  ничего.  Он  начал обращаться ко мне и проверять себя...

     Сегодня  вечером  очень темно. Идет дождь.  Питер с ружьем спустился  к озеру.

     Я достала эту книгу из потайного места. Я была страшно напугана.

     У меня не было  никакого аппетита за  ланчем, а  Питер совсем ничего не ел. Он набросился на  меня с истерикой, напоминая о нашей любви,  и  говоря, что не  может поверить в то, что  все это  оказалось фикцией и притворством. Почему я вступила в заговор, чтобы  довести его до смерти? Он не ест, потому что  думает, что пища отравлена; и когда он увидел,  что я  тоже не  ем, это убедило его в том, что я участвую в заговоре против него.

     Я  попыталась объяснить  ему,  что это  все  чушь.  Я  сказала, что  не принимала  участия  ни  в  каком  заговоре.  Но  так  просто  его  разум  не успокоился. Мне пришлось открыть  ему мой величайший секрет,  что я женщина, освещенная солнцем из Книги Откровений, и он должен защищать меня.

     Я доказала ему, что это единственное объяснение. Причина, по которой он не  может  жить со  мной, как мой муж, заключалась  в том, что  я  собираюсь принести Мессию в этот мир.

     Мы начали яростно спорить. Не знаю, как это получилось; но, как обычно, все обернулось ссорой.

     Человек  должен быть сконцентрирован на  спиритуальной жизни,  так  что малейшие помехи  в  ощущениях,  даже если это  только  ветер, прошумевший  в деревьях, ужасно раздражающая вещь.