Дневник (не)ловкой попаданки (СИ)

Он застонал.

Даже птицы замолчали, будто специально для того, чтобы мы непременно его услышали.

Лео дёрнул меня за руку. Я поняла, что стою на месте и пялюсь на жертву.

— Идём, Поля, мы ничем не можем ему помочь.

— В крайнем случае, мы поможем ему умереть, — щедро предложила я.

Глава 9.3

Сегодня у нас внеочередная прода. По идее, завтра должна быть очередная, но я не обещаю. Сильно и гадко простыла.

— Прямо-таки «мы»? — насмешливо уточнил Лео.

Я задумалась. Да, в роли исполнителя эвтаназии мне ощущалось не вполне. Наверное, с моей стороны было не очень честно решать, насколько к этому готов Леонарду.

— Я уже не говорю о том, что наша задача — максимально скрытное передвижение. Если мы сейчас полезем добивать бедолагу, это будет равносильно плакату: «Здесь были Лео и Поля».

— Никто не знает наших имён, — буркнула я.

Конечно, Лео был прав! Но соглашаться ним не хотелось.

— Боюсь, наших преследователей они и не волнуют. Им важнее, что мы устроили поджог в месте дислокации войска и диверсию на руднике. По собственному опыту скажу: даже одной подобной выходки достаточно, чтобы привести меня в бешенство, окажись я на месте родонцев. А уж сами-то они тем более в терпимости и кротости не замечены. Идём. Вполне возможно, что он заслужил свою участь.

Я бросила взгляд по сторонам. Дорога была пуста и тиха. Я сделала несколько шагов по направлению к кресту.

Мужчина выглядел ужасно.

Его голова безвольно повисла. Глаз видно не было, но, скорее всего, он был без сознания — к счастью для него. Иссохшие руки крепились к поперечинам металлическими браслетами. В отличие от знакомого мне по религиозным догматам распятия, вес тела осуждённого удерживался не только на руках, но и на разведённых, словно на рисунке Да Винчи, ногах. Лодыжки тоже крепились к перекладинам браслетами.

Мужчина был одет в кимоно и широкие штаны. Наверняка она смердела похуже, чем у бывалого бомжа, однако даже на расстоянии было очевидно, что ткань добротная, а пошив качественный. Не чета моим скоростным стежкам.

Халат был распахнут. На груди и животе распятого чернело пятно, будто в этом месте тело было обуглено. Однако ожидаемой в таком случае красной полосы воспаления не было.

Тело жертвы было истощено до крайности, прямо как у узника концлагеря на фотографиях страшного прошлого.

И всё же он был жив — каким-то жестоким чудом.

— Какой смысл наказывать преступника там, где его никто не видит? — Эта мысль не давала мне покоя.

Когда мы спускались по эту сторону склона, не заметили ни единого огонька. Не может же существовать поселение без огней? Нет, определённо здесь пустынно, а дорога, скорее всего, ведёт на рудник. Какие-то караваны здесь проходят время от времени, но единично.

— Смысл казни — в наказании, — донёс до меня Лео, Капитан Очевидность.

— А смысл наказания? В норме — предупредить потенциальных преступников, чем закончится для них нарушение закона. А здесь — никакой воспитательной работы, можно сказать, на сто вёрст вокруг. Убийство ради убийства?

— Мучительного убийства, — поправил маг, и крыть было нечем. — Возможно, его казнили там, где поймали?

— И совершенно случайно захватили сюда эти браслеты? Они не выглядят вещью, которую всегда носишь с собой.

— Это родонцы. Может, у них так принято? — Лео, не глядя в мою сторону, сделал ещё несколько шагов к дороге, фактически оказавшись на её кромке. — Ладно, — он повернулся ко мне. — Согласен. Скорее всего, всё это сделано осознанно: выбор места и способа казни. Возможно, здесь что-то личное. Преступник должен мучиться в одиночестве. Судя по расползающемуся проклятию, насолил он кому-то из императорского рода. Поля, даже если бы мы могли ему помочь, в чём лично я сильно сомневаюсь, почему ты думаешь, что он не какой-нибудь убийца или насильник?

— Враг нашего врага наш друг?

— А если это ловушка? — Лео продолжал взывать к здравому смыслу.

— То есть наши противники заранее знали, что мы попадём в эту треклятую Родонию именно здесь, выберемся именно сюда, и за несколько дней припёрли этот крест, беднягу и сели в кустах ждать, когда мы на него наткнёмся?

— Может, такие бедолаги тут на каждом шагу натыканы, как грибы после дождя,?

— Ты сам в это веришь?

Лео помотал головой.

— По большому счёту, неважно, ловушка это или нет. Я против. Не понимаю: ради чего мы должны подвергать себя опасности? Зачем тебе это нужно?

Я сама не очень понимала.

— Я давала клятву Гиппократа.

— Не знаю, что, кому и зачем ты давала, всё это осталось в другом мире. — Лео настороженно косился по сторонам.

Но было тихо. Пели птицы. Порхали бабочки. Стаи комаров вились вокруг наших защитных сфер и старательно игнорировали беззащитного мужика на кресте.