Дневник (не)ловкой попаданки (СИ)

— Это символическая клятва врача, лекаря, — перевела я на понятный для Леонарду язык. — Обещание оказать помощь больному, действовать исключительно в его интересах и приложить все усилия, чтобы сохранить ему жизнь, вне зависимости от того, кто перед тобой. Жизнь каждого человека — высочайшая ценность. Всё остальное — вторично.

По лицу Верховного мага Ледении читалось, что он был со мной не согласен.

— Почему же вчера ты не бросилась оказывать помощь тем, кто остался внизу? — В голосе Лео сквозил неприкрытый скепсис.

— Потому что это было нереально. Я бы просто до них не добежала. Не говоря о том, чтобы им помочь. А сейчас реально. — Леонарду мне не верил, и, вполне возможно, я неправа, но меня просто несло: — Не зря же мы оказались именно здесь? Именно сейчас?

Верховный маг поднял руки и опустил голову, всем своим видом показывая, что просто не видит возможности спорить с оппонентом за отсутствием мозга у последнего.

— Хорошо. Подходим. Ты убеждаешься, что мы ничего не можем сделать, и дальше мы идём, не возвращаясь к этой теме. Договорились?

Я кивнула.

Меня такой вариант более чем устраивал.

Леонарду сделал короткий жест в сторону распятого. Визуально ничего не изменилось, разве что одежда стала светлее. Амбре бомжатинки мне было знакомо, но удовольствия я от него не испытывала, поэтому поблагодарила спутника за заботу.

Я подошла ближе.

С этого ракурса было видно, что мужчина родонских генов не имеет. Цвет давно немытых волос было определить сложно, но совершенно точно они были не чёрными. Обычные европеоидные скулы и веки. Не родонец.

Значит, потенциально — наш союзник.

Закончив с осмотром лица, я спустилась взглядом ниже, на грудь.

Если она и была когда-то волосатой, чёрная глянцевая корка, неровная, как келоидный рубец после обширной раны, сокрыла все следы волос.

Его происхождение оставалось непонятным.

Я протянула к нему руку, и вдруг глаза жертвы открылись.

Мужчина попытался поднять голову, но не смог.

А его лице отразился ужас и отчаяние.

Он что-то прошептал на каркающем родонском наречии.

— Что он сказал? — обратилась я к Лео.

— Чтобы мы не трогали его и шли своей дорогой, иначе получим его проклятие.

Тем более непонятно, почему с такой защитой его не разместили на центральной трассе? Убийство совершается в тайне? Очень может быть.

Я снова потянулась к нему рукой, мужчина что-то прохрипел, а Лео прокаркал ему в ответ.

— Я объяснил, что всё тебе перевёл. Он очень за тебя переживает. Говорит, что ты чистая душа и не заслуживаешь таких мучений. Наверняка мошенник, — добавил он от себя.

— Но я могу справиться с проклятьем!

— А с зачарованными кандалами? — Лео указал подбородком на браслеты.

— А ты?

Он помотал головой.

Бедолага тревожно переводил взгляд с меня на Лео и обратно, очевидно, ничего не понимая. Радужки у него оказались с зеленцой, как моего спутника.

Почему-то теперь мне стало особенно важно его спасти.

— Ладно. У меня, конечно, не получится, но я попытаюсь, — пообещала я скорее себе, чем свидетелям.

Осмотрев браслет на ноге, я обнаружила в нём небольшое отверстие. Значит, всё же ключ. Отмычек я не имела, поэтому вынула из сапога реквизированный кинжал. Сунула кончик в отверстие и изо всех сил попыталась провернуть по часовой стрелке.

«Чжринь!» — крякнул кончик кинжала и откололся.

Да что у этих родонцев такие кинжалы картонные!

Однако следом за «чжринь» прозвучало «цвяк» браслета на землю.

Я потрясённо посмотрела на Лео.

Лео так же смотрел на меня.

Жертва подняла голову и закрыла глаза, на лице изобразив мольбу.

Видимо молится.

Я бы тоже на его месте помолилась. Но не знакома с местными божествами.

С некоторым сомнением я посмотрела на кривоватый кончик кинжала и сунула его в отверстие второго ножного браслета.

«Цвяк!».

Вот теперь мне стало страшно. Что, если я могу снять несчастного с креста, но не справлюсь с его проклятием?

Я потянулась рукой к чёрной корке.

Мужик что-то забормотал и весь словно вжался в столб.

— Полина! — попытался остановить меня Лео.

Но я была быстрей.

Ладонь коснулась арктически-ледовой чёрной поверхности.

Корка, казалось, треснула от прикосновения и… поплыла от тепла.

Моя рука нагревалась, а чёрная субстанция, шипя, капала на землю, прямо между болтающихся в воздухе ног — мужик всё ещё был подвешен за руки.

Сантиметр за сантиметром, в потрясённой тишине, я очищала тело жертвы от черноты проклятия. Когда последняя капля стекла, силы меня внезапно оставили.

— Сможешь дальше сам? — Я протянула магу случайно созданную отмычку и села к ближайшему стволу, опираясь спиной.

Если дальше что-то пойдёт не так, это будет уже не моя вина.

Незаметно для себя, я прикорнула и открыла глаза на требовательное «Полина!».

Не знаю, чего это стоило Леонарду, но мужик стоял. Сам. На своих ногах.

— Нужно уходить. Наше везение не бесконечно, — констатировал маг и протянул мне руку, помогая вставать. — Сама сможешь идти?

Если может этот скелет, почему не смогу я?

— Отлично.

Лео повернулся к спасённому и прокаркал ему несколько слов.

Тот помотал головой.

— Что ты ему сказал?

— Что теперь он может идти, куда хочет. Мы сделали, что от нас зависело.