Дневник немецкого солдата

— Прошу разрешения обратить внимание господина лейтенанта медицинской службы на то, что согласно предписанию личное оружие не следует употреблять для развлечений…

Зобанский разозлился:

— Вы еще будете мне указывать?! Сдать мельницу унтер-офицеру, ведающему имуществом. О дальнейшем я сам распоряжусь.

Я отнес мельницу Рейнике. Он внес ее в какой-то реестр и присоединил к прочим вещам на складе.

— Вот болван! Какая разница, у кого она: у тебя или у меня, — рассмеялся Рейнике. — Главное, что она у нас.

Несколько дней спустя я отправился к Зобанскому.

— Унтер-офицер Рогге просит разрешения отлучиться в Оршу для подачи рапорта командиру роты.

— Нет, — зло отрезал Зобанский. — Вы находитесь на излечении, следовательно, должны быть на месте.

«Ничего, — подумал я, — этого сопляка я уж как-нибудь допеку. Мельница так мельница. Будем бороться за мельницу».

Я позвонил в Оршу командиру роты Айкхофу и получил разрешение прибыть туда на попутной машине.

— Вон, вон отсюда! — заорал на меня Зобанский, выслушав мой доклад о телефонном разговоре с командиром роты.

Айкхоф смеялся над этой историей с кофейной мельницей и над охотничьими увлечениями Зобанского. Кончилась вся эта дурацкая история приказом командира роты, который я с удовольствием вручил лейтенанту медицинской службы Зобанскому:

«1. Согласно приказу штаба лейтенант медицинской службы доктор Сименс с 1 января сего года повышен в звании и с вышеуказанного дня является старшим лейтенантом медицинской службы, оставаясь при этом, как и прежде, в должности командира 2-го взвода 1-й роты.

2. Имеются определенные основания напомнить личному составу о том, что служебное оружие запрещено использовать в качестве охотничьего. Обо всех случаях нарушения этого приказа немедленно докладывать мне.

3. Казначею 2-го взвода унтер-офицеру Рогге разрешить возить с собой для личных нужд собственную кофейную мельницу».

Знал бы Зобанский, что это за мельница и кто ее мне подарил!

Все же надо отсюда убираться. В конце концов, мельница — только повод для придирок. Нацистская банда что-то пронюхала и будет теперь меня преследовать.

* * *

Сегодня доктор Сименс решил отметить свое производство в старшие лейтенанты. На торжество он пригласил лейтенанта медицинской службы Зобанского и весь унтер-офицерский состав.

Новоиспеченный старший лейтенант медицинской службы еще не совсем оправился после болезни. Шнапс ему пока противопоказан, и он попросил меня намолоть как можно больше кофе. Заваривал Гревер.

Не прошло и получаса, как наши унтер-офицеры основательно напились. Но Сименс гостеприимен, он беспрерывно всем подливал. Языки развязались. Ран стал доказывать, что если выложить всеми буханками, которые за время войны с русскими прошли через его руки, Смоленское шоссе, то по ним можно было бы дойти до Москвы.

— А если положить в ряд всех погибших, одного к одному, — подхватил Рейнике, — то раненые могли бы по этой приятной дорожке добраться пешком до самого Берлина. И нам не пришлось бы грузить их в эшелоны.

— Оставим хоть на сегодня покойников в покое, — вмешался Сименс. — Я бы охотно побежал в Берлин по другой дороге.

— Господин старший лейтенант медицинской службы, ваш новый наследник уже появился на свет божий? — спросил Сименса Зимке, желая отвлечь доктора от осточертевшего кладбищенского юмора.

— Слушайте, Зимке, не задавайте глупых вопросов, — рассердился Сименс. — По нормальным подсчетам, ребенок должен был родиться еще месяц тому назад. Но мы же полтора месяца не получаем писем. Что же вы меня спрашиваете, когда и что у меня родилось?..

Стало так грустно, что я предложил выпить за родившегося, но еще не подтвержденного ребенка старшего лейтенанта медицинской службы.

Мы выпили за ребенка, еще за кого-то, еще за что-то и затянули излюбленную песню тупеющих солдат о любвеобильной мельничихе. Я подхватил свою славную кофейную мельницу и стал крутить ее как шарманку, в такт песне. Сименс рассмеялся:

— Смотрите, смотрите на Рогге! Как он ликует, что отвоевал свою мельницу! Даже если бы он провел ночь с мельничихой, это не доставило бы ему такой радости.

Рейнике шепнул мне:

— Если бы они только знали…

Сименс заметил это и зашумел:

— Рейнике, Рейнике, товарищ Квадратный! Что это за секретные переговоры? Вы шепнули Рогге какой-нибудь остренький анекдот и скрываете от нас? А ну, выкладывайте!

Рейнике вскочил, стал навытяжку, как бравый солдат Швейк, и под общий хохот доложил:

— Господин старший лейтенант медицинской службы! Разрешите огласить секретные сведения, сообщенные мною унтер-офицеру Рогге: по моим предположениям, вышеупомянутая мельничиха не выдержала бы атаки нашего доблестного взвода и испустила бы дух!

— Виват! — крикнул Сименс, чокаясь с Рейнике чашкой кофе. — К трупам нам не привыкать. Но вы все же посмотрите на нашего финансового туза! Третьему пункту приказа командира роты он рад больше, чем двум остальным!