Дневник невестки

И все так сразу оживились, глазки у всех заблестели, всем надоели сериалы, детективы, кроссвордики, всем хочется немножко поиграть в драмтеатр.

– Что тут угадывать? – говорю. – Вероника звонила.

Я попала с первой попытки, и за столом все восхищенно ахнули.

– У нее был такой трагический голос. – Антон засветился. – Она меня просила: «Приезжай, мы так редко видимся»…

Иногда Вероника у нас появляется. Обычно Роза Михална поздравляет ее родителей с каким-нибудь праздником и сообщает – так, между прочим, что Антон приехал. После этого Вероника звонит или приходит, а я потом ругаю громко Веронику на глазах благодарной публики.

– Что?! «Приезжай!» она сказала! – изрекаю я это звонко, с возмущением. – Какая невоспитанная! Эта корова! Эта уездная лошадь! Что значит «приезжай»? «ПриезжайТЕ» – она должна была сказать…

На самом деле я не злюсь, это просто роль. По сценарию я должна умирать от ревности, и я не порчу людям праздник, активно участвую в домашних постановках. Мои актерские способности худо-бедно развиваются. Скоро и я научусь, как легендарная Роза, делать непроницаемое лицо, на котором не прочитаешь ни одной тайны.

33. Религиозные войны

В семейных спорах о небесном никто не ищет правду, все врут напропалую, чтобы решить свои земные проблемы.

Когда у Танечки с Русланом родился первый ребенок, все стали спрашивать: «Когда крестины?» Да, все знали прекрасно, что зять мусульманин, но все равно ни у кого не возникало даже мысли, что ребенок, рожденный от русской матери в маленьком русском городе, может быть некрещеным. Однако Танечка нас всех ужасно удивила.

Вот тут, на белой даче… Помнится, это был ужин, а может быть, и обед, Роза Михална замутила форшмак, тогда у нее как раз гостили сестры, наши еврейские тетки… И кто-то из них спросил:

– А крестины-то будут?

Танечка встала, взглянула на мужа и объявляет:

– Крестин не будет. Мы еще не решили, что выбрать – православие или ислам.

Я прекрасно знала, что в такой ситуации лучше не вякать. Любое слово может быть истолковано как разжигание межрелигиозного конфликта. Но вырвалось, нечаянно:

– Какой ислам? У нас же ни одной мечети нет на триста километров!

Вот тут все сразу и вспомнили, что мы православные и что всех нас крестили. Наших родителей в эпоху государственного атеизма крестили наши прабабки, рожденные еще до революции. Да и нас крестили – тоже втихаря от наших же родителей. Да, никто из нашей семейки не ходил в церковь, не соблюдал постов, но яйца на Пасху красили все!

И тут же у нас образовалась православная партия. И самыми радикальными в ней оказались еврейские тетки.

Начала младшая. Она подсела ближе к Русланчику, навалилась на стол всей своей необъятной грудью, так что посуда зазвенела и поехала вместе со скатертью, и спрашивает:

– Голубчик дорогой… А ну-ка, расскажи нам, мы же тут не местные… Ты это сам решил-то про ислам? Или, может, с кем посоветовался?

И старшая за ней отложила вязанье, ручки сложила смирненько и говорит жалобным голосочком:

– Сынок! Ты уж прости нас. Мы, может, чего не понимаем про вашу Фергану, а тут у нас в России порядок старый: как родится ребеночек – так мы его в церковь несем… Ты, может, не знал об этом? Может, Роза Михална тебе не подсказала?

Семейные скандалы происходят в основном по трем причинам. Мы все ругаемся из-за еды, межи и секса. Потому что мы все целыми днями только и делаем, что жрем, размножаемся и защищаем свои границы. Не все! Конечно же, не все! Есть среди нас такие, кто пишет маслом, ракеты в космос запускает, бизнес крутит… Эти женщины, хоть невестки, хоть свекрови, обычно на кухне не ругаются и на диване с книжечкой вот так блаженно, как вы сейчас, не валяются. Тяжело им, бедным, тяжело… А как вы думали? Хочешь в космос – встань с дивана.

Русланчик нахмурил черные брови. Вдохнул глубоко и глаза опустил. Вопрос перед ним стоял политический: отдать ребенка в православие, семью уважить, или продавить ислам и показать, кто хозяин в доме. С ответом он не спешил и, верно оценив численный перевес православных, от битвы уклонился. Он встал и хлопнул стопку водки.

– Ох, как мне нравится Россия!

Потом закинул в рот кусочек сальца, хлебца черного откусил и в баню пошел, тяжелым уверенным шагом, париться с березовым веничком.

Мы поняли, что с крестинами нас прокатили, но и заявление о том, что дите переходит в ислам, тоже еще не прозвучало, а значит, шансы на победу оставались.