Дневник Ноэль

Я поднялся и пошел на кухню. Там было не чище, чем в гостиной, а пахло и того хуже. Смешно, но кругом валялись чистящие средства и инструменты – насколько можно было судить, некоторые имелись даже в нескольких экземплярах: скребки, губки, мыло для мытья посуды. Был даже освежитель воздуха. Я брызнул, по крайней мере, попытался, но ничего не вышло. По всей видимости, пустые бутылки она тоже собирала. Пришлось приоткрыть окно, чтобы хоть немного проветрить комнату.

На небольшом кухонном столе с пластиковой столешницей громоздились тарелки, миски, контейнеры и пустые баночки из-под творожного сыра. Зачем? Насколько я знаю, она жила совершенно одна. Для чего ей столько посуды?

Под раковиной нашлась нераспечатанная упаковка мешков для мусора. Я взял один и начал складывать туда все, что без сомнения подлежало утилизации: стопку крышек от баночек со взбитыми сливками и внушительную коллекцию пакетиков с кетчупом и горчицей, которые дают в автомобильных закусочных.

За пять часов я вычистил полкухни. На заднем дворе появилась огромная куча заполненных мешков. Сам я был весь в пыли и жирных пятнах.

На одном из выдвижных ящиков кухонного гарнитура виднелась длинная царапина. Моих рук дело. Помню, мне было восемь. Я решил, как на санках, скатиться в нем с лестницы. Пострадал тогда не только гарнитур, я умудрился сломать еще и руку. Мать наверняка побила бы меня за это, если бы я не кричал от боли.

Я немного чувствовал себя археологом, который раскапывает осадочные слои и мало-помалу пробирается в прошлое. Но не в чужое, а в свое прошлое. Видимо, еще и поэтому я не хотел никого нанимать и до сих пор не сжег дом.

Может, когда-нибудь я так и сделаю, по крайней мере образно, но только после того, как найду то, что ищу. Я не понимал до конца, что именно, но в том, что это что-то существует, был уверен.

Когда закончил, за окном уже стемнело, и я вспомнил, что целый день не ел. В доме было полно продуктов, но ничего съедобного. Я открыл холодильник и тут же захлопнул дверцу – оттуда вырвался такой запах кислого молока и заплесневевших пластиковых контейнеров, что меня чуть не вырвало.

Помыв в раковине руки по самые локти, я закрыл заднюю дверь, еще раз обвел взглядом комнату, выключил свет и вышел через парадный вход. По дороге в отель остановился съесть суши. В то время, когда уезжал из Юты, еще и слыхом не слыхивал о таком. И даже не помню, был ли тогда здесь этот ресторан.

* * *

Той ночью мне снова приснилась молодая темноволосая женщина, только на этот раз сон был особенно ярким. Так ясно я ее еще никогда не видел. Мы были в кухне моей матери. Вдвоем, и она стояла у раковины. Что-то было не так. Она наклонилась, и ее рвало. Я испугался, что она заболела и может умереть. Но вдруг женщина повернулась ко мне и улыбнулась.

– Ничего страшного, – сказала она.

Глава шестая

11 декабря

Меня разбудил телефонный звонок. Солнце уже вовсю светило в окна. Я перекатился на другую сторону кровати и взял трубку. Это была Лори.

– Разбудила?

– Нет.

– Врунишка. Во сколько ты лег?

– Не знаю. Я плохо спал.

– Прости. Просто хотела узнать, как дела. Ты уже видел дом?

– Да, вчера.

– Ну и как?

– Интересно. Готовая история для книги.

– Я так и думала.

– Мать собирала хлам.

– У нее просто беспорядок или она была настоящей барахольщицей, как по телевизору показывают?

– Как по телевизору. Все комнаты завалены мусором.

– Когда ты был маленьким, она тоже страдала накопительством?

– Нет. Для меня это оказалось новостью.

– Я читала, что накопительство – это своего рода защитный механизм, который приводится в действие после какого-то трагического события. Люди собирают вещи и тем самым отгораживаются от мира, им начинает казаться, будто все под контролем.

– Значит, трагедия? Смерть моего брата, например?

– Возможно. Только ведь после его смерти вы еще жили вместе.

– Больше десяти лет.

– Может, конечно, это какая-то запоздалая реакция, но, скорее всего, случилось что-то еще. – Лори вздохнула. – Все еще не хочешь, чтобы я приехала?

– Нет. Пока справляюсь.

– Ну, ладно. Если что, звони. В эти выходные планирую заняться уборкой.

– Я пришлю тебе фотографии и покажу, что такое настоящая уборка.

– Пришли обязательно, – согласилась она. – Удачи тебе. Смотри, поосторожнее там. Кстати, ты же в «Гранде» остановился?

– Да.

– Попробуй яйца бенедикт. Это что-то неземное.

– Ты здесь бывала?

– Останавливаюсь у них каждый раз, когда бываю в Юте. Там живут два моих автора.

– Почему ты мне об этом не рассказывала?

– Потому что это все равно что сказать Джону Маккейну, что едешь отдохнуть во Вьетнам.

– Жестоко. Ладно, удачи с уборкой.

– И тебе. Созвонимся завтра.

Я повесил трубку, набрал обслуживание и заказал яйца бенедикт, яблочное пирожное и стакан свежевыжатого апельсинового сока. Не успел выйти из душа, как в дверь постучали. Я накинул на себя гостиничный халат и открыл. На пороге стояла женщина, рядом с ней сервировочный столик, накрытый белой скатертью.

– Доброе утро, мистер Черчер, – поприветствовала она меня. – Можно войти?

– Прошу вас, – пропустил я ее.

Женщина вкатила в номер столик.