Дневник одного путешествия

Просыпаюсь на закате, на голову сваливается все тот же депрессняк, сижу у края палатки и любуюсь закатом, холодает. На море штиль, и вся картина происходящего начинает меняться — вокруг стало красиво: меняются краски, день плавно перетекает в вечер, и меняется мое настроение, я начинаю абстрагироваться от своих дум и наслаждаюсь текущим моментом.

У кафешки стоят несколько шезлонгов, поначалу мы к ним не подходим, но вот стемнело, и мы уже сидим на них, пьем растворимый кофе NESCAFE из больших походных кружек и любуемся лунной дорожкой от месяца, который садится к 22:00. К нам из кафе подходит сторож-курд, хороший разговорчивый мужик, и мы долго сидим и разговариваем с ним на английском, он рассказывает про себя и про греческий остров Самос, что в 20 км напротив нас, огни которого нам хорошо видны. Вокруг царит гармония и умиротворение.

Я лежу в палатке, время близится к полуночи, но я не хочу спать — сегодня был необычный день (ну, впрочем, как и все предыдущие), просто я выспался днем. Палатка стоит на сухих водорослях в пяти метрах от воды, и поэтому кажется, что волны плещутся прямо под ногами… Необычное и приятное ощущение!

1 ноября 2000 года, среда. День девятнадцатый (четырнадцатый день в Турции).

Отличное солнечное утро на курорте в г. Кушадасы, мы никуда не торопимся, отдыхаем, купаемся и загораем, у нас отличная уютная бухточка, обрамленная камнями, с песчаным дном, ну почти сказка. Вода хоть и теплей, чем вчера, но все же прохладная, градусов 18–20, наверное, а на мелководье прогрета лучше.

После вчерашней стирки прямо в море на ветровке видны белые разводы, но я решаю продолжить начатое. Стиральный порошок категорически отказывается мылиться в холодной морской воде — он даже не растворяется, но мне это почему-то доставляет удовольствие, наверное, потому что просто сама атмосфера всего происходящего мне нравится, и настроение у меня приподнятое. Я полощу носки около камней, здесь совсем мелко и вода кристально чистая, смотрю, как из-под соседнего камня тянется и странно раскачивается одинокая морская коричневая водоросль, и вдруг я понимаю, что она живая, и, значит, это не водоросль! Первое, что приходит на ум — мурена! Я думаю, что глаза мои округлились, ведь нечасто увидишь такое! За первой из-под камня полезли другие, и вот уже они превращаются в длинные щупальца осьминога! Осьминог был коричневый с большими глазами, он медленно поплыл и резко поменял окраску на серо-бесцветную, замаскировался под песчаное дно. Я в диком восторге побежал за фотоаппаратом «ЗЕНИТ» и позвал Антона. Возвращаюсь и делаю один удачный кадр.

Дальше мы думаем, как не упустить осьминога на глубину, и отрезаем ему путь в море, нам хочется еще сделать пару кадров, но тут наш членистоногий спохватился — и шмыг снова под камни. Антон попытался взять его за туловище и вытащить, но морская тварь оказалась очень скользкой и противной, быстро и очень сильно присасывается к руке своими присосками, я вообще не захотел его трогать. И тут мы решаем поймать его в котелок — ставим его боком напротив камней с осьминогом и ждем, к нашему удивлению, нам легко удалось его поймать и вытащить на берег, но наш друг довольно проворно вылез и быстренько пошел к воде, да, именно пошел — всеми своими восемью ногами! Мы растерялись. В это же мгновение мимо нас шел парень, турок, явно местный, деловой такой, с видом «амиго» типа мачо. Он спокойно и молча схватил нашу многоножку, поднял над головой — и нá его, со всего размаха о лежащий под ногами камень, мы и сказать ничего не успели, просто стояли и смотрели, как он снова его схватил и опять шваркнул о булыжник, и так несколько раз… Наш осьминог долго не хотел умирать, мне почему-то стало его жаль, но раз так с ним поступил местный житель, значит, так и должно быть. Кровожадным оказался и Антон — он воткнул в него ножик и стал отрезать ему голову или туловище, я не очень разбираюсь в осьминогах, тут из него полилось много темных чернил. Пришлось фоткаться с трупом осьминога… Антоха стал его кропотливо разделывать, теперь мы поняли, что это будет наш обед. Я потрогал щупальца, а они на удивление сильно присасывались к руке, даже будучи уже отрезанными! Очень интересное и неожиданное открытие.