Дневник офицера Великой Армии в 1812 году.

Пока мы пользовались этим пристанищем, принц обдумывал, каким образом нам выйти из затруднительного положения. Продолжать свое длинное отступление на Витебск — значило подвергнуть свой изолированный корпус верной гибели, тем более, что он был лишен большей части артиллерии и почти всей кавалерии, а при таких условиях становилось невозможно бороться с многочисленными казачьими отрядами, окружавшими нас со всех сторон. Он только что послал одного поляка, наряженного крестьянином, чтобы узнать, что делается в стороне к Витебску и что там говорится о других армиях.

11 ноября. Мы проводим день почти спокойно и в хороших жилищах. Мы пользуемся этим, чтобы немного привести в порядок полки. Спокойствие, которым мы сегодня наслаждаемся, кажется нам чем-то чудесным.

12 ноября. Увы! ему не суждено было продолжаться. Действительно, пока мы вчера вечером спокойно спали, наши передовые посты были окружены со всех сторон. Одни, захваченные врасплох, сдались; другие защищались, и их выстрелы призвали нас к оружию.

Посты велитов, размещенные слишком далеко от места, на протяжении двух дорог — на Смоленск и на Киселево, оказались окруженными. Они отчаянно боролись, отказываясь от всех условий сдачи.

Полковой адъютант велитов де Ложье (т.е. автор) был сейчас же послан полковником узнать о численности неприятеля, собрать посты и вернуть их в деревню. Под прикрытием ночной темноты этот офицер мог выполнить полученный приказ.

Один только маленький пост под командой капрала Гверрини не отзывался до конца. Атакованный раньше всех и окруженный казаками, он едва успел кинуться к оружию. Напрасно ему обещали жизнь за прекращение стрельбы. Этот мрачный герой сейчас же сообразил, что это будет гибелью для своих, и верный своему долгу, этот новый рыцарь д’Ассас решительно воскликнул: «Велиты, пли! иначе погибнут товарищи!»

Это послужило к нашему спасению и к их смерти.

Между тем казаки не рискнули ночью двинуться дальше и скрылись. Между тем поляк-разведчик вернулся, сообщив, что Витебск с 6 ноября занят Витгенштейном. Принц сейчас же решил двинуться на Смоленск. Полки, поспешно выходя из домов, не успели потушить огней в печах и вытащить оттуда те немногие хлебы, которые там пеклись.

В результате вспыхнуло несколько пожаров, уничтоживших скудные припасы, которые мы там нашли. Хоть мы и привыкли уже к подобным зрелищам, но все же не могли оторвать своих взоров от ужасной и великолепной картины леса, покрытого снегом и вдруг осветившегося во мраке потоками пламени. Все деревья, подернутые инеем, казались разноцветными призмами, а ветви елей, похожие на ветки плакучих ив, сверкали, как бы покрытые бриллиантовой росой. Итак, мы вступаем на Смоленскую дорогу в очень темную ночь. Другие деревни, горящие вдали, кажутся северными сияниями. Вправо от нас идет дорога в Пологое, по которой мы три месяца тому назад шли в гораздо большем числе, чем теперь.

Снег, покрывающий поля, почти засыпал деревни, которые издали еле виднеются черными точками на белом покрове. В пять часов вечера мы приходим в Володимирово; вице-король располагается в усадьбе, где он уже останавливался раньше.

Казаки постоянно следуют за нашим арьергардом, состоящим из 1-й и 2-й дивизий, соединенных в одну, под начальством генерала Бруссье. Мысль о приближении к Смоленску заставляет нас ускорить шаги; быть может, там мы найдем изобилие припасов и отдых. Говорят, что генерал Виктор ожидает нас там с продовольствием, хорошими квартирами, приготовленными для нас, что там есть все необходимое для поправления нашего здоровья и восстановления сил.

13 ноября. Сегодня утром, пускаясь в путь, мы говорили друг другу: «Вот, наконец, предел наших бедствий; сегодня вечером кончатся наши страдания; благодаря нашей храбрости и нашей выносливости это роковое отступление будет закончено». Лица стали веселее, настроение — спокойнее. Увы! Боюсь, что наши несчастья станут такими же необычайными, какими были наши победы.

Дойдя до возвышенностей Стабны, где дорога из Духовщины разветвляется на Смоленскую и Витебскую, мы вдруг оказались у подножия ледяной горы. Люди и лошади тщетно пытаются перейти через нее: они скатываются друг на друга. Счастливы те, которые благодаря своей бодрости, благодаря своему упорству могут добраться доверху, опираясь и руками, и ногами. Особенно тяжело положение везущих фуры, орудия и повозки: каждую минуту разыгрываются самые плачевные сцены, когда несчастные возницы напрягают все старания, чтобы как можно скорее провести свои повозки, запряженные выбившимися из сил лошадями.