Дневник пакостей Снежинки

– «Больной, какие у вас хронические заболевания? – Да ничего нет, я совершенно здоров. – Зачем тогда пришли? Как вас зовут? – Как меня зовут, зовут, зовут? О! Вспомнил. Склероз Иванович», – декламировал Собачкин, шагая по коридору. – Если я забыл путь к дастархану, не беда. Главное, чтобы Дашенция не запамятовала накормить друга.

Глава 24

Утро началось со звонка Кузи.

– Я проверил, за что Олимпиаду по собственному желанию из психушки выперли. Рассказать, до чего я докопался? – спросил компьютерный гений.

– Здравствуй, – зевнула я и села на кровати, – конечно.

– Карина Яковлева, о которой тебе Маркин-Баклан рассказал, в больничке занималась местной аптекой, то есть выдавала лекарства в отделения, при очередной проверке сверху была уличена в краже большого количества лекарства, которое из-за трудного произношения все называют самраном. Хорошо она так ампулы подрезала! Не хило! Инспектор, который в клинике злоупотребления нашел, накатал отчет своему начальству. Карину вызвали на ковер. Та зарыдала, сообщила: самран отдавала Олимпиаде Маркиной. Бесплатно. Для несчастных больных, ее знакомых. Ха! Альтруистка! А у Липы своя история. Дескать, Карина ее ненавидит, нарочно оболгала, потому что это она предложила Маркиной торговать самраном, сказала: «Найди родственников больных, которые его купят». Выручку Карина хотела разделить не по справедливости: ей восемьдесят процентов, Липе – двадцать. Олимпиада честная, она на это не пошла, коллегу отправила на верблюдах по Антарктиде кататься.

Но Яковлева утверждала обратное: к ней пришла с этим предложением Маркина, сказала: «Есть много людей, которые самран купят. Ты его списывай потихоньку, будто он со срока годности сошел. А я продам! Мне восемьдесят процентов, тебе двадцать». Карина честная, она не согласилась, предложила Олимпиаде поплавать в лодке по Волоколамскому шоссе. Итог: руководство клиники поняло, что у баб не только рыло, но и все тело в пуху, но решило замять эту историю, как-то договорилось со своим вышестоящим начальством. В полицию воровок не сдали, дела не возбуждали. Разбираться, кто в данном случае прав, кто виноват, главврач не стал. Обеих уволили по собственному желанию. Финита ля комедиа!

– Подожди, а как ты это выяснил? – спросила я. – Если все тихо-мирно обошлось? Документов-то никаких нет.

– Начал копать компромат на Маркину, и дело, которое…

– Так его же не возбуждали, – напомнила я. – Небось родственники чиновников из Минздрава получили право без очереди ложиться в психушку. Или что там им главврач сумасшедшего дома пообещал за понимание?

– Ты меня перебила, – недовольно пробурчал Кузя, – я веду речь о том, что не так давно случилось. В магазине «Грато» произошла драка. Повод для нашего времени смехотворный. Одна баба взяла торт с витрины, а вторая к нему тоже руки протянула. Торт был один, теток две, одна более проворная, зато вторая зело визгливая. Продавщица предложила неудачнице другой бисквит. Но та орала: «Этот хочу». А первая не отдавала. Никто не хотел уступать. Потом вдруг вторая с воплем: «Узнала тебя…», следующее слово цитировать не стану, схватила пару пирожных с кремом и зафутболила в первую. Ну и пошла у них война Алой и Белой розы. Сарынь на кичку![3] Автоматы, пулеметы, баллистические ракеты! Ущерб товару! Приезд парнишек с наручниками.

В отделении их рассадили по разным камерам. Первая дебоширка по паспорту оказалась Олимпиадой Маркиной. Вторая – Кариной Яковлевой. Липа спокойно дознавателю объяснила:

– Я торт взяла, собралась идти к кассе. Вдруг налетает эта сумасшедшая, пытается коробку отнять, вопит: «Отдай «Мичуринский». Вид у нее безумный, руки трясутся, глаза красные, запах перегара! Дальше больше! Она в мое пальто вцепилась, визжит: «Узнала тебя! Ты мою жизнь разрушила!» И матом поливать! И плеваться! Пирожными швыряться! Охрана магазина не спешила, продавец куда-то унеслась. Я один на один с безумной осталась. Что прикажете делать? Такая и убить может. Шизофреничке все с рук сойдет, она больна, значит, неподсудна. Она в меня эклером швырнула. Я ответила. А как быть? Это не моя вина. Супермаркет должен безопасность посетителей обеспечивать! Где находилась их охрана? У секьюрити камеры сломались? Они не видели драку в зале? Распрекрасно любовались на нас, да не спешили разнимать. Надеялись, что сами бабы утихнут. У меня проблем с деньгами нет. Вот! Видите? Платиновая кредитка. На одежду мою гляньте, на машину. Я могу спокойно весь кондитерский отдел скупить, но ни копейки супермаркету не дам. Пусть их охрана ущерб возместит. Запись камер видеонаблюдения проверьте!

Спокойная речь Олимпиады, ее внешний вид произвели, похоже, хорошее впечатление на полицейского. Он затребовал запись с камер, убедился, что Липа рассказала чистую правду, и спросил:

– Знаете нападавшую?

– Впервые сегодня ее видела, – пояснила Маркина, и ее отпустили.

С Яковлевой повели другой разговор. Карина, в отличие от Липы, вела себя агрессивно, кричала:

– Я хотела взять тортик, а она раньше успела!

Потом разрыдалась.