Дневник пани Ганки

Это успокоило Яцека. Он с серьезным видом поцеловал мне руку, промолвив:

– Я всегда верил в твой инстинкт и в твой хороший вкус.

Поскольку Тото тогда в тот же вечер выехал в Варшаву, больше мы об этом не говорили. Но это был широкий жест. Правда, с Блумсом на обратном пути было множество хлопот. Он пропал в Неаполе, и Яцеку пришлось целый день искать его. В результате мы опоздали на поезд. В Венеции дурашка прыгнул в воду за какой-то чайкой, а поскольку как раз подплывал вапоретто^[33] и я боялась, что тот его переедет, Яцек и один господин из тамошнего консульства прыгнули в канал, спасая собаку.

Это был рыцарский поступок с их стороны. Я жалела лишь о том, что на берегу собралась толпа и глупо смеялась над нами. Правда, оба они и в самом деле выглядели довольно забавно в своей мокрой одежде. Все закончилось хорошо, и все то путешествие, включая хлопоты, устроенные Блумсом, оставили бы лишь приятные воспоминания, если бы не дурное настроение Яцека. Правда, он ничего мне не сказал, но я догадывалась, что его снова начала одолевать ревность к Тото. По этой-то причине он даже к Блумсу стал относиться без симпатии, а когда Тото встретил его на варшавском вокзале, Яцек поздоровался с такой холодной вежливостью, что Тото даже удивился.

Я решила не сообщать ему о своем возвращении из Холдова. Увы, случилась досадная неожиданность: когда позвонила Роберту, ответила горничная и сказала мне: пан вот уже два дня не в Варшаве. Кажется, во Львове, но она точно не знает. Не знала также, и когда он вернется. Поскольку вечер у меня был свободен, мы отправились с Тото на ужин. А после в большой компании – к нему на бокал шампанского.

Уже среди ночи заявился Владек Бжеский и привел с собой двух танцовщиц, некогда выступавших в «Адрии», молодых и красивых венгерок, очень забавных. Те продемонстрировали нам несколько танцев, из тех, естественно, которые нельзя показывать в публичных местах. Было это достаточно неприлично, но весьма интересно. Туля нечеловечески напилась. Уперлась, что со старшей из этих девиц она станцует. Естественно, вышел из этого сущий кошмар. Мужчины от смеха чуть не лопались.

Призна́юсь, и мне хотелось рискнуть, но чересчур уж я трусила, а кроме того, после неудачных попыток Тули общество и так уже слишком развеселилось. Потом я много говорила с теми венгерками. Нужно сказать, их способ жизни достаточно яркий и разнообразный. Они уже почти весь мир изведали. Танцевали в Токио и Бомбее, в Мельбурне и Оттаве, в Лиме и бог весть где еще. Они знакомятся со столькими интересными мужчинами, постоянно новыми. Из-за одной из них застрелился один молодой фермер на Филиппинах. Младшую похитил в Шанхае какой-то корейский миллионер, влюбившийся в нее. Обе примерно моего возраста, а столько уже успели пережить. К тому же обе из достаточно известной венгерской фамилии. Называли мне, но я уже не помню. Их отец даже был министром. Правда, Тото высмеял, что я в это поверила, но отчего бы мне не верить? Они прекрасно сложены.

В кабаре их подтолкнуло банкротство и финансовая катастрофа. Было им тогда одной шестнадцать, второй восемнадцать лет. Я подумала, как бы пошла моя жизнь, если бы, например, мои родители умерли и потеряли все богатство. Конечно, присмотрела бы за мной семья, но могло бы случиться и что-то иное. Возможно, мне самой пришлось бы зарабатывать себе на хлеб. Естественно, я бы тысячекратно предпочла танцевать, чем сидеть в каком-то нудном кабинете и переписывать бумажки или, например, сделаться учительницей. От каких только незначительных обстоятельств зависит будущее человека!

Многовато я пила кофе нынче вечером, и непросто мне будет заснуть. На улице еще совершенно темно, хотя уже шесть утра. Я оставила в столовой листок, чтобы ни при каких обстоятельствах меня не будили до часу, но опасаюсь, что эта яга специально примется стучать дверьми. Решительно нужно потребовать у Яцека, чтобы он придумал какой-то предлог и отправил бабу в имение.

Я уж предпочту сама заниматься хозяйством, хотя это меня и мучает ужасно. Тетка, впрочем, считает, будто перетрудилась из-за того, что отдала пару поручений слугам и позвонила в несколько магазинов. Уж какая работа! Ядвига и сама бы сумела все сделать. В конце концов, можно взять какую-то домоправительницу. За пару десятков злотых у нас будет то же самое без перспективы сплетен и вмешательства в мою личную жизнь.

Нужно будет подумать об этом.

Среда

Роберт еще не вернулся. Уж такие они, мужчины. Считает, что может уехать, не сообщая мне, куда и надолго ли. Правда, меня не было в Варшаве, а он обещал, что не станет выведывать мой адрес. Может, он даже телефонировал, но, услышав чужой голос, положил трубку. Я сама его об этом просила. Но если бы он хотел – наверняка придумал бы какой-нибудь способ. А потом они ждут от нас верности!