Дневник похода Тимура в Индию

Смысл этого тот, что он [султан Махмуд] в возрасте пятнадцати лет [уже] вел войска, тогда как его ровесники были заняты играми; их незрелый ум находился еще в стадии слабости и недоразвитости, а у него царственный разум, царская отвага и храбрость достигли высшей степени. Однако между водительством войска, между разгромом врага и управлением в войне слонами существует большая разница. От предводительства войсками до риска [своею] жизнью расстояние [весьма] большое. Из тонкостей божественного промысла и день ото дня увеличивающегося счастья, каковые чудесно проявлены над его хаканским величеством, [следует отметить] те, кои украсили его царственное семейство и его державную династию блеском и величием его мужественных детей. Что же касается его царственной [могучей] руки и его величия, то они придали их драгоценному бытию силу и крепость. Секта пророков, кои суть цари избранной страны, просили у всемогущего господа достойное дитя, а касты пророков, кои восседают на избранных тронах, требовали у божественного порога благородное потомство. Сказал [в Коране] Аллах благословенный и всевышний: “Господи, даруй мне по благости своей хорошее потомство. Поистине ты слышишь мою мольбу!”[76]. Отсюда следует, что нет более благородного дара [свыше], как счастливое дитя, нет никакого подарка, противопоставляемого преуспевающим потомкам. Прямой смысл небесного откровения категорически указывает на это: “Господи наш, даруй нам отраду очей в женах наших и детях наших и соделай нас вождями благочестивых!”[77]. Ибо высокодостойные дети — свет счастливых дней [своих] могущественных отцов, что ясно подтверждается словами Корана: “Мы дали Давуду Сулаймана, какой он был прекрасный [наш] раб! Поистине он постоянно каялся перед нами!”[78]. Блистательный довод в пользу того, что счастливые дети бывают результатом прибежища [родителей] к святейшему творцу мира и плодами [их] устремления и обращения к чертогу милостей и благодеяний господа-питателя. Хвала всевышнему Аллаху, вид непоколебимо существующего государства украсил с прелестью мироукрасительной грации именитых потомков [его величества], ибо море, рассыпающее перлы их природных качеств, есть сокровищница божественных тайн. Величием же подобный небу внушительный [высочайший] двор осветился светом жизни царственных потомков, потому что их высокая энергия есть фокус бесконечного счастья, особенно тем светом в зрачке государства, светом в саду убежища веры, который /49/ осеняется тенью феникса счастья [Халил Султана]. Применительно к арабской пословице: “Львенок еще учится”, он, подобно льву, [способен] возвыситься до степени миродержавия. Высоко парящий над его головою сокол счастья извещает его, что он достигнет осуществления великих целей и высоких стремлений. Из горы его храбрости будет сверкать, как солнце, рубин власти; из моря его энергии будет блистать, как светлый день, перл царского достоинства. Солнце — в апогее [его] счастья, которое светит с самых первых дней [его] жизни, а новая луна на небе — [начало его] господствования, которое увеличивается раз от раза в стадиях совершенства. От четырех опор его слов и действий слышится, что власть пять раз стучит перед дверью его покоя и с шести сторон мира слышится голос, что под сенью милостей его могущественного, как небесная сфера, деда, его счастливого отца он добьется осуществления [своих] желаний. [По существующему арабскому выражению]: “Он пойдет стопами счастья по широкой дороге безопасности”. Язык фактов говорит о его врожденных качествах и свойствах словами последующих стихов, правдиво выражающих смысл сего...

Стихи

Я — тот, все подвиги деда которого и [все] доблестные деяния отца

Известны, как день, на лице мира.
Полярная звезда, сверкающая, как молния, есть перл на моей планете,
А когда луна светит, она есть купол над моим щитом.