Дневник покойника

– Я ведь на флоте служил, – говорил он, раздавая тушенку своим спутникам. – А на флоте заведено последним с другом делиться. Предположим, у тебя всего одна рубаха есть – отдай ее другу. Таков закон моря. Только так, не иначе.

– Спасибо. – Попович, растроганный заботой и вниманием, мгновенно смолотил еду и попросил еще кусок хлеба с сыром.

– Пожалуйста. – Рожков протянул ему ломоть хлеба и сыр. – Я ведь на Северном флоте служил…

Еще через полчаса водитель лежал возле костерка на шерстяном одеяле и молча поглядывал в небо. Попович, разомлевший от ужина и зеленого чая, тоже валялся на земле, еще хранившей тепло солнечного жаркого дня. Припав губами к гармошке, он наигрывал мелодию из старинного фильма, название которого выскочило из головы.

Радченко не лежалось и не сиделось. Он бродил вокруг костра, вглядывался в темноту, поднимал голову к небу и смотрел на россыпь звезд, появившуюся между облаками. Но и он устал от тревоги, не отпускавшей сердце, от неудач, от этой бесконечной степи.

Глава 16

Ровно в десять тридцать Миша Могила и Антон Чалый на мотороллере «Ява» подъехали к подножию невысокого холма. Заглушив двигатель, затолкали мотороллер в заросли сухого кустарника и положили набок. Тут же оставили мешок с бутылкой разведенного спирта и добрым куском вяленой конины, воду в алюминиевой солдатской фляжке и краюху хлеба. Харчи, купленные на задаток, что Могила получил от мента, будут съедены под выпивку, когда закончат дело. Но не раньше. Такой уговор с Плющом.

Антон Чалый, человек неопределенных лет с вытянутым лицом, на котором криво сидели очки в железной оправе, одернул поношенный серый плащ. Он взял лопату и, перед тем как тронуться в путь, еще раз проверил, не потерял ли тесак с длинным широким лезвием и деревянной рукояткой. Потом осмотрелся по сторонам и сказал:

– Ну, пора.

– Будем живы, не помрем, – невпопад ответил Могила.

На него вдруг напало странное беспокойство, хотя волноваться не было повода. Если случится какая-то заминка, неприятность, Плющ их в обиду не даст. Мент здесь – самая главная власть, можно сказать, первый человек. Пару минут Могила раздумывал, что за неприятность может произойти, но так ничего и не придумал и пошел за Чалым, шагавшим легко, будто торопился на свидание к любимой женщине.

Они взяли на север, перевалили через высокий холм, некоторое время двигались вперед по звериной тропе, потом стали подниматься по откосу другого холма. И снова спустились в низину, где у тлеющего костра сидел капитан Василий Иванович Плющ и начальник поселкового отделения полиции майор Олег Косов, унылый неразговорчивый дядька лет пятидесяти пяти. Он был одет в полицейскую форму, сверху накинул брезентовую робу, потому что ночи в степи холодные.

Вдруг в тишине щелкнул взведенный курок пистолета.

– Кто идет? – встрепенулся Плющ, вглядываясь в темноту.

– Свои, – отозвался Могила. – Опусти пушку от греха подальше.

Полицейский поднялся навстречу, поздоровался с мужчинами за руку и предложил выпить зеленого чаю, потому что время в запасе еще есть. Но Чалый ответил, что чай не водка, его душа не принимает. Менты хлебнули из оловянных кружек остывшего чая. Затем Плющ залил костер водой из чайника, сказал, что пора выходить, и, повесив на плечо карабин, двинул на юг, размышляя о том, что заработок сейчас как нельзя кстати. Впрочем, деньги всегда кстати.

Еще сегодня утром Плющ раздумывал, как заработать. Но вдруг позвонил из Самары старый приятель Фазиль Нурбеков, предупредил, что в поселке должна появиться некая Дорис, гражданка Америки, и два русских парня из Москвы, что сопровождают ее в поездке. Зарубежным гостям здесь всегда рады. А вот эти два парня… Надо сделать так, чтобы до поселка они не доехали. Вечером водитель грузовика остановится в Каменной балке и скажет парням, что сбился с пути. Каменная балка – место спокойное. Там можно закопать московских гостей. Пусть Плющ наберет верных людей, потому что одному работать несподручно. Оплата наличными. Фазиль назвал свою цену, Плющ поторговался и выжал еще немного денег. Еще он сказал, что вопрос деликатный, надо поставить в известность непосредственного начальника Олега Косова и ему дать деньжат, хоть немного. Косов мужик тупой, глупый, но в этом деле без его поддержки не обойтись. Все-таки полицией в поселке он командует.

Сейчас Плющ шагал следом за начальником и думал, что, может быть, Косова во время заварушки подстрелят, и тогда ему откроется путь наверх. Прибавят зарплату, дадут хорошую казенную машину. Плющ с женой и детьми переберется в дом покойного Косова и заживет там как король. Хорошо бы так и вышло.

Но правильно говорят: на бога надейся, но сам не плошай. Можно помочь Косову «прибраться». Выстрелить в спину, и все дела. А то ждать еще год, два или того больше, когда начальника заберут отсюда в районный центр на повышение, – никакого терпения не хватит. Плющ шагал, почесывая затылок, и в который уж раз спрашивал себя: может, и вправду стрельнуть?