Дневник порнографа

– Скажем так. Если бы парню было так же просто подцепить женщину, как женщине мужчину, то в порнографии, а уж тем более в проституции, отпала бы всякая необходимость. Мы и вправду жили бы в век просвещения, когда мужчины и женщины пользуются равными правами и живут в мире и согласии.

Видите, куда я клоню?

– Я действительно не понимаю, о чем ты говоришь! Если мужчинам так сложно подцепить женщину, то почему большинство женщин не могут спокойно выйти вечером на улицу, где к ним то и дело пристают?

– Ладно, повернем вопрос несколько иначе. Если ты подойдешь к десятерым парням и спросишь их прямо, хотят ли они потрахаться, – как ты думаешь, сколько из них ответят положительно?

– При чем тут это?

– Просто ответь на вопрос. Сколько парней скажут "да"?

– Ну, не знаю... Возможно, половина из них.

– Отлично. А если я подойду к десяти девушкам и спрошу их о том же самом, сколько из них ответит согласием?

– Это с тобой-то? Ни одна! – фыркнула она.

– Совершенно верно. А если мне захочется секса сегодня вечером, что мне делать? Очень просто. Я иду домой, достаю журнал, открываю его на своей любимой странице и дрочу до потери пульса. С тобой же все в порядке: ты можешь выбирать из своих пятидесяти процентов.

– Это никак не связано с тем, что я женщина, а ты мужчина. Дело в тебе и в том, какой ты козел.

– О чем ты? Я вполне нормальный и не урод. Конечно, я не Брэд Питт, однако и не дед из сериала про йоркширцев. Ты на себя посмотри – та еще царица Савская!

– Верно. Но ты был бы рад затащить меня в постель, не так ли?

– Да, был бы. Хочешь потрахаться?

Ради этого мгновения я все и выстраивал. Читатели моего журнала! Вы наверняка решили, что мы сейчас рванем в туалет и превратимся там в двух неутомимых кроликов, и наша безумная страсть найдет выход в пьяном сексе? По правде говоря, я и сам рассчитывал на что-то подобное, по, к сожалению, это не рассказ в "Блинге". В ее взгляде я видел все: превосходство, самодовольство, удовлетворение. Она испытывала такое наслаждение, словно эти три секунды были лучшими в ее жизни.

– Только если ты окажешься последним мужчиной на этой Земле, – сказала она, и ее лицо расплылось в злорадную пьяную ухмылку.

Что ж... По крайней мере чувство юмора ей не изменило. Тут нарисовался один из Брайанов – потный и орущий свои песни. Не успел он вновь раскрыть пасть, как моя собеседница повернулась к нему и спросила:

– Привет! Хочешь потрахаться?

У Брайана загорелись глаза, он сказал что-то вроде "Еще бы!", показал мне оба больших пальца и поволок феминистку к гардеробу. Незадолго перед тем, как насовсем исчезнуть, она обернулась, помахала мне и начала смеяться.

Обойдусь без описаний. С моими ощущениями и так все понятно. Пока персонал смотрел в другую сторону, я схватил из-за стойки непочатую бутылку "Абсолюта" и отправился восвояси.

Я с треском отвернул пробку, быстро накачался и даже подумывал, не взять ли журнальчик. Обойдусь...

15. Сиськи? Показывай!

Очередной понедельник.

Окружающие всегда рассказывают мне, с каким нетерпением они ждали бы понедельника, будь они на моем месте. Ведь понедельник открывал собой очередную рабочую неделю. Ведь всем известно, что у меня за работа. Ладно, сейчас расскажу. Я пишу всякий бред, вот что я делаю. Похабные надписи к фотографиям, понимаете? "Мне нужно это, немедленно! Кончи на мои сиськи, и я буду их лизать. Хочешь посмотреть?" И тому подобное. Стюарт больше не пытался добиться от меня журналистской честности и приказал полагаться на собственное воображение.

– Представь, что они говорили бы, окажись ты там, и запиши это, – объяснил он.

Пожалуйста:

"Ф-фу-у..."

"Убирайся!"

"Только если ты окажешься последним мужчиной на этой Земле!"

"Пойми. Я очень хочу заняться с тобой любовью, но я замужем и люблю своего мужа. Я не могу!"

Все это я потом стирал. Я часами ломал голову над чем-нибудь по-настоящему горячим. Правда, когда не трахаешься целую вечность и изо всех сил стараешься не думать о сексе, – подобная работа не из приятных. Какое убожество...

За два часа я написал от силы четыре предложения. Потом плюнул, решил подарить себе остаток утра и отправился поболтать с Пэдди и Мэттом.

– Вот и он! Как прошел вчерашний вечер? Удалось что-нибудь с той бабой? С которой ты болтал? – расспрашивал меня Пэдди.

– Нет. Не вышло, – ответил я.

– Зря, зря. Она очень даже.

– Ты о Саманте? С короткой стрижкой? Об этой конопатой? – спросил Мэтт. – Та еще сучка.

– А ты откуда знаешь? – спросил Пэдди.

– Приятель рассказывал. Настоящая маньячка. Любит это дело. От кровати одни опилки остались. Это я о ней тогда рассказывал. Она каждый день делала минет своему боссу и стала младшим партнером. Юристка. И все ей мало...

– А, вспомнил! Так это она? М-м... Пэдди задумался.

– Да, она вполне... Что ж ты медлил, Год?

– Не очень-то и хотелось, – объяснил я им. – К тому же я устал.

Мне стало еще хуже. Как видите, никогда не стоит недооценивать друзей: после разговора с ними вы можете почувствовать себя еще большим дерьмом. Ну и денек.